Валентин Блиндер: «По-прежнему считаю, что свой потенциал раскрыл не полностью»
«Одесса-Спорт», 13.06.2001
Очередным гостем кафе «Спортивное» – спонсора нашей постоянной рубрики «Звёзды СКА» – стал легендарный одесский армеец, пожалуй, самый преданный футболист одесского СКА – Валентин Блиндер, который своей фееричной игрой на позиции под нападающими, срывал аплодисменты болельщиков. Его не раз приглашали в киевское «Динамо», но он и мысли не допускал об уходе из родной команды...
«Раньше разрешалось играть в организованный футбол с 16 лет»
– Валентин Ильич, что в 50-е годы представлял собой армейский футбол Одессы?
– Это легко представить, вспомнив, что в 1958 году в финальную «пульку» чемпионата СССР в классе «Б» попали исключительно армейские коллективы. Проводилась эта «пулька» в Тбилиси, а победитель того турнира напрямую попадал в класс «А». К сожалению, одесситам тогда первыми стать не удалось, первенствовали, если не изменяет память, ростовчане и свердловчане.
– А когда Вы впервые понюхали армейского пороху?
– В армию я попал в 1956 году, на протяжении двух лет играл за клубную команду, а в 1959 году пробился в основной состав. Почему так поздно, спросите. Наверное, потому, что в то время, в отличие от дней сегодняшних, мальчишкам разрешалось начинать играть в серьёзный футбол только с шестнадцати лет. Вот и я, лишь пройдя подготовку в юношеской команде, а затем и в клубной команде, в 22 года был принят в основной состав. Насколько помню, в 1960–1962 годах мы становились победителями зональных первенств, а в 1963 году стали чемпионами Украины среди команд класса «Б» и вышли во вторую подгруппу класса «А». А год спустя сумели пробиться и в первую подгруппу, то есть – в высшую лигу.
– А компанию армейцам тогда составил «Черноморец»...
– Моряки пробились в высший дивизион с 4-го места, мы же в финальном турнире финишировали вторыми. По регламенту в высшую лигу переходили первые четыре команды. Помимо СКА и «Черноморца», в классе повысились московский «Локомотив», опередивший нас на два очка, и «Пахтакор», набравший одинаковое с «Черноморцем» количество очков.
– Можете объяснить, чем отличались первая и вторая подгруппы класса «А»?
– Изначально существовало разделение только между командами класса «Б» и класса «А», но несколько позднее класс «А» решено было разделить на две подгруппы. Говоря более доступным языком, чемпионат страны разделили на три лиги: высшую (первая подгруппа класса «А»), первую (вторая подгруппа класса «А») и вторую (класс «Б»). А в 70-х годах эта классификация была упрощена, и высшая, первая и вторая лиги стали называться известными всем нам именами.
– Получается, что первую лигу СКА прошел транзитом?
– Так и есть. К сожалению, сезон 1965 года стал для меня последним в спортивной карьере игрока.
– Почему?
– На старте сезона 1964 года травмировал ахиллово сухожилие. Иногда приходилось играть на уколах. Подсознательно оберегая травмированную ногу, основную нагрузку перекладывал на другую, пока не «лопнул» другой ахилл. Средина и окончание сезона были смазаны.
«Дебют в высшей лиге испорчен инцидентом в ресторане «Чёрное море»
– Получается, 1964 год стал для Вас самым неудачным в карьере?
– Как я уже сказал, он был смазан травмой, хотя начинался вполне неплохо и мог стать не менее удачным, чем сезон 1961 года, когда мне поступило приглашение из киевского «Динамо». Мог бы стать ярким и сезон 1965 года, но он был испорчен печально известным инцидентом в ресторане «Чёрное море». Говорить об этом – сыпать соль на рану. Его, мягко выражаясь, разбирательство имело не просто негативные, а разрушительные для команды последствия. Одним из них было нарушение плановой предсезонной подготовки с известными для конечных результатов выступления команды «достижениями». Лично для меня все эти события на фоне повышенных в высшей лиге нагрузок усугубились обострением прошлогодних травм, хотя в межсезонье казалось, что всё будет в порядке. Притом что упорно и небезуспешно начал осваивать более подходящую мне роль полузащитника. Свидетельством этому был отзыв одной из киевских газет после предсезонного в Киеве товарищеского матча с киевским «Динамо» (0:2). А это
было «Динамо» накануне своего трёхлетнего триумфа в чемпионате страны, где линию полузащиты представляли такие зубры как Йожеф Сабо и Андрей Биба. Второй круг первенства я уже не играл.
– Вы сказали, что после удачного 1961 года могли переехать в Киев.
– Мог, но не принял предложение киевлян и остался в Одессе.
– Отчего?
– Я по натуре, по-видимому, консерватор (разумеется, умеренного толка). Кроме того, у меня, как, наверное, и у многих моих ровесников было по нынешним меркам далеко не популярное, а в некотором смысле даже ущербное, чувство патриотизма к родному городу и родной команде. Такое, знаете ли, почвенничество. Считал, что я одессит, как футболист вырос в этой команде, и должен был с этой командой идти до конца карьеры. Хотя уже само слово «карьера» по тем временам носило преимущественно негативный смысл. Сожалею ли я о принятом тогда решении? Пожалуй, нет.
И дело не в том, что боялся высоты, или что приглашение – вовсе не гарантия попадания в основной состав. Для меня было важно, что своим «неуходом» из команды я не подвел тех, кто на меня рассчитывал. А вообще у меня нет однозначного ответа на вопрос об обоснованности переходов, в том числе в команды более высокого класса. С одной стороны, я понимаю: если ты сам или в тебе кто-то обнаружил потенциал и тебе предоставляется шанс его реализовать – реализуй его! Так поступил Андрей Шевченко. Насколько мне известно, были предложения о переходе в солидные клубы Егору Титову. Не знаю, почему он их не принимает. Но замечаю, что в последних играх, в том числе за сборную, не показывает прежний уровень игры. Хотелось бы верить, что это временно, и не хотелось бы, чтобы Егора постигло разочарование из-за неверного выбора.
С другой стороны: компенсировали ли киевскому «Динамо» потерю Шевченко «миланские миллионы»? Не является ли, пусть временным, спад «Спартака» следствием, в том числе, и спада в игре Титова? Уровень чемпионата России не настолько высок, чтобы постоянно стимулировать совершенствование классного игрока? Как в Испании, где за «Реал» играет Рауль, которого приглашают, но он как национальное достояние, никуда не уходит и его мастерство никогда не опускается ниже определенного уровня... У вас есть ответы на эти вопросы?
«Футболисты «Интернационале» пили пиво в перерыве матча против сборной Одессы »
– В 1961 году Вам довелось сыграть против киевлян в небезызвестном товарищеском матче...
– ... который завершился, кажется, боевой ничьей 1:1. Киевляне, став чемпионами, готовились к турне по Англии, и им нужен был спарринг-партнёр. В этом качестве была выбрана сборная Украины класса «Б». Я в той встрече удачно сыграл против Володи Щеголькова. Вообще, мне всегда относительно легко удавалось действовать против него, а вот Юрий Заболотный был для меня неудобным защитником. И это притом, что Щегольков и Заболотный футболисты одного амплуа, а Щегольков по классу был выше Заболотного.
– А в тренировочном матче Украина – СССР, накануне чемпионата мира в Чили, который завершился убедительной победой украинцев со счетом 4:0, принимали участие?
– Да. Но мне в этой игре похвастать нечем. В той встрече блистал Вася Москаленко, который отметился двумя красивыми голами в ворота Владимира Маслаченко. А вот игра сборной Одессы против миланского «Интернационале» запомнилась больше. Несмотря на то, что это было 41 год назад, некоторые моменты и сейчас перед глазами стоят. Вообще, тот матч пришёлся на эпоху известного противостояния «Черноморца» и СКА. И, кстати, почему-то даже сейчас в некоторых справочниках пишут, что победу в том историческом для Одессы матче над «Интером» одержал «Черноморец», хотя это была сборная Одессы, а в её стартовом составе вышли пять армейцев и шесть моряков. Игру же фактически сделал армеец Олег Щупаков, забивший два первых мяча в ворота итальянцев. Ваш покорный слуга забил третий гол, а четвертый «армейский» мяч забил заменивший меня Дмитрий Подлесный. Только пятый мяч на счету моряка Кости Фурса. В итоге табло высветило для итальянцев весьма неприличный счёт – 5:1 в пользу Одессы.
– Итальянцы играли в ослабленном составе?
– Как раз нет! Это была великая команда! Через несколько дней после игры в Одессе «Интер» в Ленинграде со счётом 4:1 обыграл высшелиговый «Адмиралтеец», а ещё два дня спустя сборная СССР в Москве во встрече с «Интером» лишь на последних минутах отыгралась – 2:2.
– В чём же тогда причина провала итальянцев в Одессе?
– Они, по-видимому, полагали, что играть им придётся против заштатной команды, которую можно взять голыми руками. Они вели себя очень вальяжно и даже, больше того, в перерыве матча пили пиво!
– ?!
– Да. Вероятно, посчитали, что приехали в деревню, где о футболе знают лишь понаслышке. Между тем, замечу, и СКА, и «Черноморец» весьма высоко котировались в Союзе, а костяк сборной Украины всегда комплектовался на базе наших клубов.
– Помните, как именно забили гол в ворота «Интера»?
– Если выйдем на поле, смогу по шагам показать, как двигался к воротам. В этой встрече я играл не на «родном» месте левого инсайда, хотя саму мою игру к лучшим нельзя было отнести. Меня вывел в «коридор» между крайним и центральным защитниками (при игре по системе «W») Толя Двоенков почти из центрального круга. Вратарь двинулся мне навстречу с целью сократить угол обстрела, затем попятился и снова стал приближаться, выжидая момент, когда я в очередной раз протолкну мяч левой ногой перед собой, чтобы перехватить его. Я не стал проталкивать мяч левой ногой, на полушаге катнул его правой ногой мимо уже находящегося в полутора метрах от меня вратаря. Вижу – мяч медленно вкатывается в ворота...
– Можете кого-то выделить в составе итальянского клуба?
– За «Интера» выступала одна из лучших в то время в Европе центральная тройка нападающих: швед Линдског, итальянец Фирмани, аргентинец Анджеллило и классный левый крайний нападающий Марио Корсо, с которым, впрочем, достаточно успешно справился Юра Заболотный.
«Шемелёв был не только большим мастером в футболе, но и грамотным и умным тренером»
– В чём заключался феномен одесского СКА 60-х годов?
– Работая после завершения игровой карьеры какое-то время тренером, пытался внушить своим подопечным, что уважающая себя команда должна иметь «лица необщее выражение». В отличие от «Черноморца», исповедующего организованный жёстко-напористый стиль, СКА начала 60-х больше импровизировал, ведя мягкую, техничную игру, по почерку напоминавшую московский «Спартак». Ну а секрет, в моём понимании, заключался в том, что при большой и естественной для армейской команды текучести кадров, всегда сохранялся костяк из пяти-шести футболистов основного состава, который как бы подхватывал, а затем передавал эстафетную палочку следующим, творя традицию. Так, мы унаследовали игру состава 1958 года: Метельского, Каракозова, Елисеева, Мизерного, Шемелёва, Подлесного, Корнилова. Кстати, на мой взгляд, связка полузащитников Мизерный – Шемелёв была едва ли не лучшей в Союзе. Их трудно было представить друг без друга, как, например, торпедовцев Воронина – Маношина или зенитовцев Дергачёва – Завидонова. Шемелёв, если бы не болезнь сердца, мог бы стать выдающимся игроком. Мизерный же успешно выступал в течение ряда лет в высшей лиге за тот, «кубковый» донецкий «Шахтёр». Дима рано ушёл из жизни, светлая ему память.
– Кстати, с Шемелёвым Вы играли вместе, а потом играли и под его руководством. Как воспринимали Шемелёва-тренера?
– Всегда с уважением отношусь к людям. А к Шемелёву вообще испытывал необъяснимую симпатию. Впрочем, всегда был и остаюсь неравнодушным к питерцам. О Шемелёве-тренере: грамотный и тонко чувствующий организм команды и её отдельных «органов», тренер. Никогда не пытался навязывать игрокам своё футбольное кредо, поощрял, в рамках общего плана игры команды, элементы импровизации, доверял игрокам, за что всегда был уважаем ими. Мудрость Владимира Константиновича в общении с подготовленным контингентом заключалась в принципе «Не мешай им играть».
Кое-что о манере игры
– Вы были игроком, скажем так, творческого плана?
– В клубной команде СКА, а до этого в ЗОРе играл левым инсайдом. Игроки этого амплуа, как правило, не могли быть игроками творческого плана, одним словом –созидателями. В этом смысле я не был исключением. Плюс к этому – мощный удар левой. Именно с этими качествами я и был привлечён в команду мастеров СКА. В это время ещё был «порох в пороховнице» у Дмитрия Подлесного, который, хотя номинально и был левым инсайдом, но в схеме команды был выдвинут вперёд, был основным «забивалой». От добра добра не ищут, мне предложили место левого крайнего, которое с уходом заметного в свое время Василия Назарова было вакантным. В пору схематичного, позиционного футбола по системе «W» классический инсайд и крайний нападающий были, говоря нашим одесским языком, «две большие разницы». Первый – творец, вместе с полузащитниками – хозяин игры с неограниченными возможностями взаимодействия с партнёрами; второй – зависимый, ограниченный «бровкой», но наделённый взрывным стартом и высокой дистанционной скоростью. Ничего этого у меня не было. Пришлось «творить». Скорость бега – Богом данное качество. Тем не менее, специальными упражнениями и в старте, и, особенно, в дистанционной скорости «прибавил». С целью уменьшения зависимости для получения мяча и развития атаки стал отходить к своей штрафной (то есть делать то, что сейчас делают крайние полузащитники). С помощью «стенок», а где и обводки, благо с пасом и дриблингом всё было в порядке, добирался до чужой штрафной площадки. При развитии атаки справа или по центру мяч предпочитал получать не за спиной у за- щитника (скорость-то не та!), а в ноги. Для индивидуального обыгрыша освоил ложное движение. С его помощью и последующего ускорения добирался если не до ближней штанги, то до пересечения вратарской площадки с лицевой линией, откуда, как правило, «взрячую» выкатывал мяч набегающим партнерам. Забивал немного, от «выкатывания» (считаю, что это не поднос снарядов, а наводка) получал не меньшее, если не большее, удовлетворение, чем от забитого мяча. И, тем не менее, тосковал по «инсайдовской» игре, особенно после игр, когда значительную часть времени приходилось вхолостую «челночить» вдоль боковой линии в ожидании мяча. Неудовлетворенность особенно «доставала», когда вместе с психологической усталостью вдруг (и вовсе не вдруг: не от большого ума считал, что чем больше буду тренироваться, тем быстрее буду прогрессировать...) наваливалась физическая усталость от перетренированности.
– Валентин Ильич, с кем бы Вы могли сравнить себя по манере игры?
– Со стороны никогда себя не видел (телевидение показом игр команд второй лиги, а тем более класса «Б», не баловало. Понятно, что и видеозаписей не было), но, видя игры, например, итальянской Серии А, особенно ревностно следя за «левшами» и анализируя, что мог, чего не мог по сравнению с ними, с известной поправкой в сторону понижения о своей игре за клубную команду мог бы сказать, что это помесь манер Джузеппе Синьори (75 %) и Альваро Рекобы (остальное). А вот как крайний нападающий аналога не нахожу.
Впрочем, слушайте сюда, Вы будете смеяться. Через год после перехода в команду мастеров из клубной на месте левого крайнего в последней появился «маленький Блиндер». Так окрестили Ваню Стамова, одессита, который потом, после окончания службы в армии, небезуспешно играл в командах класса «Б» и который, как говорили, по манере игры очень похож на меня. Посмотрел – мне понравился (улыбается). Так что, при всём при том, что я числюсь у вашего издания «звездой СКА», без всякого кокетства считал и считаю, что свой потенциал полностью так и не реализовал.
– И изменить ничего было нельзя?
– Работала коллективистская психология: если руководство считало, что именно на этом месте ты приносишь наибольшую пользу команде, значит, так тому и быть. Что-то вроде: партия сказала «Надо!», комсомол ответил «Есть!». Не следует забывать, кроме того, что команда всё же была военной, где приказ начальника – закон для подчиненного. То ли сейчас.
В СМИ нередко сообщается о конфликтах тренеров с игроками, которые считают, что их используют не надлежащим образом. Другие времена, другая суть взаимоотношений.
