Пётр Чилиби: призвание – лидер

«Украинский футбол», 14.10.1999

В конце семидесятых он считался одним из самых перспективных футболистов Украины. Высокотехнический, поистине творческий игрок, у него было немало поклонников, и он пользовался заслуженным авторитетом у специалистов. И хотя активная соревновательная карьера Петра Чилиби получилась менее яркой, чем ожидалось, – замучили злосчастные травмы, – представить отечественный футбол восьмидесятых без него невозможно. Как и ветеранское движение, которое на Украине приобрело не только необходимую организованность, но и настоящую масштабность. И теперь понятно, почему люди сплачиваются вокруг этой весьма непростой личности со сложным характером и осознанным стремлением жить по совести. Призвание Чилиби – быть лидером – базируется на искренней любви к жизни во всей её многогранности, а фальшивых вожаков губит меркантилизм, который превращает отпущенный нам земной отрезок времени в стереотипное, лишённое красок и нюансов, одностороннее существование.

 

 

«ШАГОМ МАРШ… В КУЗНИЦУ ТАЛАНТОВ»

 

 

- Запорожский мальчишка Петя Чилиби, наверное, грезил «Металлургом». Но лучшие годы провёл в одесском СКА. Почему так произошло?

 

- Провинциальные профсоюзные команды от армии не спасали. Это динамовцы свой гражданский долг выполняли, так сказать, не отходя от кассы. А остальные... Родина сказала: надо, разве будешь перечить? Но сейчас понимаю, что на судьбу грех жаловаться. В СКА действительно провёл свои лучшие годы и не жалею об этом. Команда – настоящая кузница талантов: Таран, Беланов, Пучков, Третьяк, Цымбаларь, Шматоваленко, Никифоров, Суслов, Сак, Никитин... Какие имена! Меня, правда, в ту «кузницу» под конвоем привели.

 

- Пришло время служить срочную?

 

- Скорее, футболист Чилиби им нужен был, чем срочник. Тем более что я только-только завершил обучение в Запорожском пединституте, молодой специалист... Всё произошло, как в современных кинобоевиках. Шёл в Дом строителей менять значки - есть такое хобби, прямо на улице меня и взяли, расслабленного и беззаботного. До сих пор помню испуганных прохожих. Представляете: полковник с двумя автоматчиками готовы были наручники надеть, если буду сопротивляться. «Чилиби, вы призывник, следуйте за мной», – и всё, прощайте мечты о «Металлурге».

 

- А разве родная команда ничего сделать не могла? Не все же запорожские военкоматы за СКА болели...

 

- Пока можно было – помогали, как могли. Но приказ из штаба округа должны были выполнять в любых условиях. Это – жизнь, а футбол – лишь одна из его составляющих.

 

- Как разворачивались события дальше?

 

- По привычному сценарию. 8 мая меня взяли на запорожской улице и вручили военный билет. А на следующий день привезли в Одессу. Вернее, я привёз пьяного полковника – также вполне привычный сюжет.

 

- Армейцы хоть приветливо встретили?

 

- Нормально. В первую очередь, разъяснили ситуацию. Братьев Малых как раз перевели в ЦСКА, поэтому одесситы настоятельно нуждались в квалифицированном пополнении. Впрочем, их ожидало серьёзное разочарование сразу после того, как я прошёл углубленный медосмотр.

 

 

«ПРИСЯГУ ПРИНИМАЛ В ГИПСЕ, ЗАТО – ИСКРЕННЕ»

 

 

- Неужели с «физикой» были проблемы?

 

- Хуже. Выяснилось, что у меня расколотая нога – вплоть до пятки. Самое страшное, что я и не подозревал об этом и нагружал ногу по полной программе. Уже позже, имея достаточный жизненный опыт, в том числе травматический, ужаснулся, осознав страшную истину: мог ведь вообще остаться инвалидом!

 

- Что же случилось с ногой?

 

- Отголоски перволиговых «разборок». Давняя история – с прологом и эпилогом. Даже вспоминать не очень приятно... 28 сентября 1976 года в Запорожье «Металлург» играл с «Пахтакором». Ташкентцы вместе с «Нефтчи» и «Кайратом» боролись за две путёвки в элиту. Не знаю, что произошло за кулисами матча, кто с кем договаривался и что обещал. Но мы должны были биться за победу. И это действительно была битва — бескомпромиссная, жёсткая, и даже просто жестокая. Мне сломали ногу, потом — в ответ — повредили мениск невиновному Ану... «Металлург» в итоге выиграл 1:0, и это поражение стало роковым для «Пахтакора». А для меня матч оказался едва ли не решающим. Долго лечился, нога в гипсе была три с половиной месяца, разрабатывал её всеми доступными методами. А весной, вернувшись в строй и отвоевав место в «основе», столкнулся с новой бедой. 2 мая, и опять же – в Запорожье, играли с ростовскими одноклубниками. И где-то на 25-й минуте Дорофеев жёстко поставил ногу, и задел то же место. Обезболили, сказали: отлежись... И только в Одессе обнаружили ошибку запорожских врачей.

 

- Это усложнило адаптацию в СКА?

 

- Скорее, просто отсрочило дебют в новой команде. Три месяца лечился в Запорожье, а уже в начале сентября сыграл первый матч за армейцев. Никаких проблем с адаптацией не возникло. Разве что присягу пришлось принимать в гипсе. Зато – искренне.

- Последняя подробность очень важна, ведь вы же по происхождению – грек.

- Нет, я – украинский грек, и всегда осознавал это. Мой отец – Христофор Николаевич – из-под Мариуполя родом. Мама, Ольга Онуфриевна, – запорожская казачка. Здесь моя Родина, земля, народ, государство – всё родное, своё. Конечно, было и есть понимание определённых проблем, что-то не очень нравится, но разве от этого святые понятия могут потускнеть?

 

 

«ГОВОРЯТ: СКА, ВСПОМИНАЮТ – ЧИЛИБИ»

 

 

- Армейский период чем-то особенно запомнился?

 

- Уникальностью коллектива. Такой дружной компании больше нигде не было. Как там у мушкетёров: один за всех и все за одного? Так вот это о нас – об одесском СКА!

 

- Можете вспомнить состав армейцев той поры?

 

- Пожалуйста. Нефёдов – Жарков, Чилиби, Астраханкин, Буланкин – Бондарь, Смаровоз, Лёня Малый, Марусин – Иваненко, Володя Малый. Звёздный состав, лучший в истории команды. Это и результаты показали. Седьмое место в первой лиге — после 1966 года лучшего не было. И чемпионами Вооружённых Сил становились, хотя выиграть этот титул было непросто.

 

- О «кузнице талантов» вы уже говорили, однако в СКА и бывшие звёзды доигрывали...

 

- Я выскажусь иначе: играли. К примеру, Тарханов, Колядко и Меликян. Первые двое оказались в Одессе при очень любопытных обстоятельствах. Юрий Морозов, тогдашний тренер московского ЦСКА, обвинил их в сдаче матча, вот и «заслали» ребят к нам. Конечно, «навешали всех собак» на них совершенно безосновательно. Так в футболе часто случается, когда тренеру нужно «стрелочника» найти. Своей игрой в СКА Тарханов и Колядко лишний раз подтвердили это. Как и Меликян. Кто-кто, а он в Армении мог «спрятаться», но сам пожелал служить на Украине. Это лишний раз свидетельствует о высокой репутации нашей дружной команды. Меликян, кстати, был женат на дочери известного украинского футболиста и тренера Иосифа Бецы.

 

- Говорят, что Чилиби и одесский СКА – одно целое.

 

– А так и было на самом деле. Я дорожил именем команды, всегда заботился о ней. В конце восьмидесятых и начале девяностых возглавлял и фактически её содержал. Жалею, что своевременно не разглядел хитроумных намерений дельцов от спорта, ради собственной выгоды уничтоживших коллектив со славной многолетней историей. Надеюсь, не навсегда.

 

 

«КОМУ-ТО БЫЛО ВЫГОДНО, ЧТОБЫ «ЧЕРНОМОРЕЦ» УДОВЛЕТВОРЯЛСЯ МИНИМУМОМ»

 

 

- Но кроме армейского, в карьере Петра Чилиби были и другие клубы. Например, другой одесский – «Черноморец».

 

– Это нетрудно объяснить. Я – максималист по натуре. Да, армейский коллектив был хорош во всех отношениях, но повыситься в ранге не мог. Как говорится, выше головы не прыгнешь. Армейская субординация, ничего не поделаешь... А я мечтал о высшей лиге. Поэтому со СКА после 1978 года ушёл бы обязательно. Осталось выбрать – в московский ЦСКА или обратно в Запорожье. Об этом и Владимир Шемелёв, главный тренер одесситов знал, и одноклубники.

 

- Но выбрали «Черноморец». Почему?

 

- Если быть точным, то это «Черноморец» меня выбрал. Предложение поступило от Анатолия Фёдоровича Зубрицкого. А я как раз жениться надумал. Так что предложение оказалось кстати. Тем более что в условиях сразу сошлись, не торгуясь.

 

- Вам довелось работать с Никитой Павловичем Симоняном. Одного этого обстоятельства достаточно, чтобы не разочароваться в выборе, не так ли?

 

- Не спорю. Годы были славные, работа интересная.

 

- И всё-таки чувствуются в вашей интонации нотки разочарования.

 

- Не разочарование, скорее – неудовлетворённость. Частично. Нет, в «Черноморце» мне было хорошо: три с половиной сезона выступал почти без замен, был кандидатом в олимпийскую сборную страны. Да и Симонян – отличный человек, высококвалифицированный специалист, хотя, возможно, и не очень смелый.

 

- Это и есть причина неудовлетворённости?

 

- Нет, что вы. Симонян здесь ни при чём. Да и разве от него всё зависело? Понимаете, «Черноморец» в Союзе имел репутацию весьма специфического коллектива. Команда – игровая, в полном смысле этого слова. Ещё – гроза авторитетов. А ещё способна на любой сюрприз. Обыграть могла кого угодно. И проиграть – тоже любому.

 

- Одесский характер...

 

- Вот-вот, характер. Который, однако, диктовался сверху. Команда никогда не имела высоких задач. Такая себе «кошка, которая гуляет сама по себе». Вероятно, кому-то такая ситуация была очень выгодной...

 

- Словом, застой.

 

- Точно. Поэтому надо было уходить, так как расти в подобных условиях невозможно. А постоянно цепляться за спасительные турнирные места, балансировать между лигами не хотелось никогда, даже в юности, когда только завоёвывал себе место в большом футболе. Характер у меня такой – всё на поверхности, ничего ни от кого не скрываю. За это меня с детства во всех коллективах выбирали капитаном.

 

 

«8 ИЮНЯ 1966 ГОДА ПОСМОТРЕЛ В ОКНО И РАЗГЛЯДЕЛ СВОЁ БУДУЩЕЕ»

 

 

- Коль уж упомянули о своём детстве, можете вспомнить самое начало своего футбольного пути?

 

 

- Даже точную назову – с памятью у меня никогда проблем не было. Я жил вблизи стадиона завода «Коммунар». И вот однажды выглянул в окно и увидел, что мальчишки соседские играют в футбол неполным составом. Я мигом вниз, быстро все формальности уладил, и даже успел счёт сравнять – 2:2. Было это 8 июня 1966 года. Получается, выглянув в окно, увидел собственное будущее – футбол вошёл в мою жизнь раз и навсегда.

 

- Первого тренера помните?

 

- Обижаете. Борис Васильевич Зозуля. К сожалению, уже покойный. Он меня многому научил. И, кстати, именно у него я впервые стал капитаном команды.

 

- А дальше всё пошло привычным путем?

 

- Именно так. Надел футболку с десяткой на спине. Много забивал. Моя команда выиграла первенство района и области. В Донецке признали лучшим нападающим зонального турнира «Кожаный мяч». Затем попал к тренеру Владимиру Валуеву. Был самым молодым в команде, где играли ребята 1954 рождения. Помню самое болезненное поражение детских лет. Наша «Стрела» в финале первенства Жовтневого района была разгромлена торпедовцами со счётом 3:0. Хотя все знали, что за соперника выступали металлурговцы – практика подставок в советские времена была очень распространена.

 

- «Торпедо» как-то особенно дружило с «Металлургом»?

 

- Готовило игроков для главной команды города. Кстати, нас с Вадимом Алистренко из «Стрелы» потом пригласили в металлурговскую школу. Я и там капитаном стал, хотя и был «чужим».

 

- Вы достаточно рано пробились в большой футбол.

 

- Не совсем так. В 16 лет я попал в резервный состав «Металлурга». Именно тогда дублёры запорожского клуба выиграли перволиговый турнир и я также внёс вклад в ту победу, имея постоянное место в составе. В то же время был капитаном и команды старших юношей и дублёров. Тренировали тогда «Металлург» Виктор Жилин и Владимир Богданович, а играли Фёдор Чорба, Василий Кириченко, Николай Куличенков, Юрий Петров, Анатолий Семикопенко. Это была хорошая школа. И команда, по большому счёту, перспективная. Мой отец — страстный болельщик, между прочим – тоже верил в неё. Иначе не запрещал бы ехать в киевский интернат, куда упорно приглашали после успешного выступления на Спартакиаде школьников Украины. А в «основу» пробился, считаю, поздно.

 

- Тоже при Жилине?

 

- Нет, уже при Беце. В 1975 году успевал за три дня по два матча играть. Не могу сказать с уверенностью, почему так случилось, и дисквалифицировали меня, потому что выяснилось, что в заявке команды на чемпионат моей фамилии не было. Пока спорили и совещались, сезон пропал. А в следующем году Иосиф Иосифович Беца взял меня на сборы вместе с «основой». Там ещё забавный случай произошёл, который всю мою жизнь перевернул.

 

 

«ПАРТНЁР В РАЗДЕВАЛКЕ... УСНУЛ, А Я СТАЛ УНИВЕРСАЛОМ»

 

 

- Что ж за случай такой судьбоносный?

 

- Я почти всегда играл в передней линии. Беца вместо этого нашёл для меня место под нападающими. А однажды проводили в Севастополе контрольный матч с СКЧФ. После первого тайма проигрывали с минимальным счётом. В перерыве Беца сказал правому защитнику Николаю Гончарову, чтобы поиграл ещё пятнадцать минут, после чего его заменят. А Гончаров… заснул в раздевалке и на поле не вышел вообще. Пока выясняли, что к чему, я десять минут «закрывал» весь правый фланг и даже стал соавтором двух мячей, забитых Юрием Петровым. «Так ты же прирожденный универсал», – похвалил меня тренер. С тех пор и определился с амплуа – правый защитник универсального плана.

 

- Не жалко было расставаться с мечтами о снайперских лаврах?

 

- Возраст был уже не тот, чтобы по мелочам размениваться. Важно было играть на высоком уровне, а на какой позиции – не главное. К тому же естественная тяга ко всему красивому осталась со мной навсегда и на футболе тоже сказалась. Эффектно обыграть визави – прекрасно. Красиво забить – ещё лучше. А затеять красивую комбинацию и довести её до логического завершения – ничего лучше и быть не может. Но вся эта красота должна идти на пользу команде. Иначе никак нельзя: лидер, капитан – и этим всё сказано.

 

- Такое отношение к игре рано или поздно должно было привлечь внимание солидных клубов.

 

- Так и случилось. С 1976 года в Запорожье зачастили селекционеры из элитных коллективов. Я уже говорил о «памятном» матче с «Пахтакором», который стал определяющим в моей карьере. Объясню почему. Тяжёлая травма на время отпугнула потенциальных «покупателей», и меня оставили в покое. Вероятно, судьба сложилась иначе, если бы тогда наше руководство приняло предложение ташкентцев. Впрочем, глупости всё это, что случилось, то случилось, и уже ничего не вернёшь. Другое тревожит. Неоправданная жёсткость, а порой – жестокость, укорачивают спортивный возраст одарённым ребятам. И с этим нужно строго бороться на всех уровнях. И начинать футболистам нужно, прежде всего, с себя. Пока они не осознают, что игра – это общий хлеб, и лишать его друг у друга – это зло, до тех пор ничего не изменится.

 

- А больше всего достаётся на поле личностям. Как думаете, почему? Только потому, что они всегда в эпицентре событий?

 

- Конечно, нет. Есть такое понятие из ряда вечных – зависть. Посредственность очень не любит тех, кто для неё недостижим. Потому и безжалостно лупит по ногам таких, как Блохин и Беланов. У Белы ноги до сих пор в синяках, даже в ветеранских турнирах достаётся по полной программе.

 

 

«ДНЕПР» МНЕ БЛИЗОК ДУХОМ. ЧЕМПИОНСКИМ»

 

 

- После «Черноморца», футболист Чилиби появился в «Днепре». И, видимо, не случайно.

 

- Правильно догадываетесь. Хотя попал я в «Днепр» не из Одессы, а уже из «Металлурга». 1983 год провёл в команде родного города и оставил её разочарованным. Это о таких ситуациях обычно говорят, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Скажу коротко: не сошёлся по характеру с Александром Томахом. И больше ничего говорить о нём не желаю... А Емец в своё время меня, ещё семнадцатилетнего, в никопольский «Колос» звал. Юношей был, а уже понимал, что в таких случаях одного желания маловато. 1984 год совсем иначе складывался: был равным среди равных, ведь переходил в «Днепр» опытным игроком из элитного «Черноморца».

 

- Какие впечатления остались от пребывания в «Днепре»?

 

- Самые лучшие. Команда была близка мне по духу. Чемпионский дух. Жаль только, что то, к чему так настойчиво стремился на протяжении всей соревновательной карьеры, – выполнять самые высокие турнирные задания, – появилось только на склоне игровых лет. Битый и ломаный, уже не с той скоростью, которой требовал авангардный клуб большого футбола, играл на технике, опыте и глубоком понимании игры, а вот мобильности не хватало.

 

- Правда, что зарабатывали днепропетровцы лучше всего в советском футболе?

 

- Правда. Не берусь судить, лучше ли, однако деньги были солидные. Но самое главное не это. Деньги – реальные. Их действительно выплачивали, не обманывали. Порядочность руководителей и тренеров «Днепра» были исключительные. По крайней мере, в «Черноморце» складывалось совсем иначе, там понятие о чести существовало, в основном, в речах демагогов на комсомольских собраниях.

 

- А Владимир Емец и Геннадий Жиздик действительно были великими тренерами?

 

= Они были великими организаторами. Именно они стали практиковать команды единомышленников. И никто в коллективе не удивлялся, скажем, что Анатолий Азаренков разрабатывал на каждый матч тактику игры, Леонид Колтун по специальной программе занимался с вратарями, другие специалисты также имели конкретные участки работы, а Емец и Жиздик организовывали весь этот процесс. Они оба органически дополняли друг друга, будто созданы были для совместного творчества. Замечательные были люди и команду создали замечательную. Вспоминаю их с особой теплотой. Впрочем, не я один. А знаете, в чём их самая большая заслуга перед отечественным футболом? Емец и Жиздик триумфом выпестованного ими «Днепра» заложили жизненный фундамент для турнирного восхождения остальных провинциальных клубов. Ведь что важно, прежде всего? Пример.

 

 

«АКТИВНУЮ КАРЬЕРУ ЗАВЕРШИЛ, ПОЛНОСТЬЮ СЕБЯ НЕ РЕАЛИЗОВАВ»

 

 

- Доволен ли Пётр Чилиби футбольной карьерой?

 

- Однозначно ответить сложно. Она была интересной и насыщенной, с весьма напряженным сюжетом. Людей узнал, мир увидел, с яркими личностями судьба сводила многократно. Однако мог добиться гораздо большего как игрок. И от этого осталось чувство неудовлетворённости.

 

- Травмы?

 

- И они тоже. Разве это шутки, шесть раз ломали ноги! Бесследно это пройти не могло. Впрочем, жаловаться на судьбу – не по мне.

 

- Тогда на что?

 

- На что жаловаться? Характер имею специфический. Никогда не мог смириться с несправедливостью. А ещё больше ненавидел приспосабливаться. Мне говорят: Петя, белое – это серое, и все дружно кивают головами: да, да... А я, наивный, в ответ: да нет, о чём вы, это же белое... Помню, как в Одессе воевал за Беланова, его никак не хотели ставить в «основу». Мол, выездной игрок – и только. Где-то в отрыв уйдёт, убежит на скорости... Это сейчас все удивляются, что ему не доверяли, а тогда мне в одиночку, наживая врагов, приходилось доказывать, что Бела – футболист гениальный, с огромным игровым потенциалом. Ершистый я, и ничего с собой поделать не могу.

 

- Но, несмотря на характер, «выжженную землю» после себя Чилиби никогда не оставлял. Об этом говорят и в Одессе, и в Днепропетровске.

 

- На подлость не способен, и это всем известно. Поэтому с людьми не прощаюсь, а говорю «до свидания». К примеру, когда уже не выступал за «Днепр», Емец с Жиздиком звонили по телефону постоянно: обменивались впечатлениями, советами, информацией. А характер... Азартный я человек, активный. Отдыхать могу двадцать минут – не больше, потом становится скучно. Знаю, что активной жизненной позицией приношу людям лишних хлопот, поэтому учусь быть дипломатом. А вообще я холерик, этим многое, если не всё, сказано. А как-то Виктор Зубков сказал: «Неважно, на какой позиции играет Чилиби, важно – что играет». Лучшей оценки никогда не слышал.

 

 

«В ВЕТЕРАНАХ НАВЁРСТЫВАЮ УПУЩЕННОЕ»

 

 

- Вы один из самых активных участников ветеранских соревнований. Это потому, что песня футбольная не допета?

 

- Если есть здоровье и жажда игры неугомонна, то почему бы не отдаться любимому делу? Какие там наши годы! А вообще, откровенно говоря, в ветеранах навёрстываю упущенное. Стараюсь добиться побед, которые обошли стороной в юности. С одесским «Ришелье» два года подряд становился чемпионом Украины, с национальной командой выиграл европейское «золото» во французском Антибе.

 

- Кстати, в двух ипостасях сразу.

 

- Да, выполняю функции играющего тренера. И, не скрою, очень нравится.

 

- Так почему бы не попробовать себя в роли наставника нелюбительского клуба?

 

- Может, со временем такое желание появится. Сейчас его нет. В нашем «большом» футболе пока не очень ценят настоящих профессионалов. В почёте – «умение крутиться». Впрочем, не хочу этим обидеть людей, правдой и верой служащих футбольным идеалам. Их на Украине тоже немало.

 

- А почему так сложилось, что Одесса непобедима в турнирах ветеранов?

 

- Потому что у нас «любительский профессионализм». Смешно звучит? Но это серьёзно. Одними из самых первых на Украине мы создали постоянно действующий ветеранский клуб и имеем поддержку на городском уровне. Президент у нас – бывший воспитанник школы «Черноморца» Игорь Иосифович Резник, искренний фанат игры и, по совместительству, голова Жовтневого райисполкома. Это шутка. Зато когда наш президент на поле, ждите неприятностей, вратари соперников. И это уже без шуток. А вообще, ветеранское движение на Украине развернулось благодаря Евгению Лемешко и Дмитрию Городецкому.

 

- Турниры ветеранов – это только футбол?

 

- Это наша жизнь. Приятно встретить старых знакомых, пообщаться с друзьями, вспомнить прошлое. Но не только ностальгией живём. Контактируем, расширяем круг знакомых, завязываем деловые отношения. И, естественно, путешествуем. Майский вояж на чемпионат Европы столько впечатлений принёс! Ницца, Монако, Монте-Карло, «Формула-1», музеи, театры, Лазурное побережье, Каннский кинофестиваль... Это было что-то фантастическое!

 

- Чилиби на досуге всегда ищет что-нибудь красивое?

 

- Конечно, красота – превыше всего. Но главное, чтобы был активным отдых. Однажды мы с Белановым отправились в круиз. Что и говорить, интересно и красиво. Но уже на второй день заскучали и организовали международный волейбольный матч Украина – Россия. Это было зрелище: публика, официальные представители, судьи, государственные гимны и флаги, с одной стороны – девушки из московского ЦСКА, а с другой – мы с Белой. До сих пор присутствовавшие на том теплоходе восторженно вспоминают этот чудо-матч. А вообще, я фалерист, поклонник музыки и хорошей песни, остроумного слова и путешественник. Словом – люблю жизнь.