Юрий Лайзанс: «Не такой уж я особенный…»

«Футбол», 06.2021

Четыре года назад в раздевалку «Сконто» впервые вошел 18-летний парнишка. Испуганно оглядевшись, новичок скромно поинтересовался: где тут, мол, можно присесть? В атмосфере настороженного молчания ответом ему стал чей-то указующий жест на единственное свободное место.

Пятью минутами позже в ту же раздевалку вальяжно прошествовал непререкаемый в ту пору лидер рижан 38-летний Юрий Шевляков. И, что называется, буквально опешил от неслыханной наглости: какой-то сынок (не только неписаные футбольные законы, но и само соотношение цифр – 38 и 18 – к такому восприятию располагало вполне) как ни в чем не бывало восседает на его законном месте?!

Вот с такого «милого» розыгрыша началась профессиональная футбольная карьера Юрия Лайзанса. «Ребята, конечно, дружно тогда гоготали, – вспоминает он, – но мне лично было не до смеха: когда сообразил, что к чему, меня с того места будто ветром сдуло».

На фоне довольно средних, признаем, кондиций общей массы новичков нашего первенства такие футболисты, как Лайзанс, безусловно, выделяются сразу. Прежде всего, как говорят фигуристы, своей «школой».

Его манера на первый взгляд вроде бы неприметна, но обратите внимание, насколько эффективна она для командной игры, при этом практически каждое его действие на поле выполняется с почти безупречной грамотностью: будь то отбор мяча или точный первый пас метров на 30–40.

В отношении футбольной выучки из новичков последнего созыва Лайзансу не уступает, по-моему, лишь одна фигура – Игор Митрески из «Спартака». Кстати, оба они на сегодня игроки одного амплуа – любопытное совпадение. А вот еще одно: оба впервые представали перед российской публикой в матчах Кубка Содружества.

– В какой степени, на ваш взгляд, успешное выступление в январе на Кубке Содружества (и, в частности, забитый вами гол в финале «Спартаку») подвито армейское руководство предложить вам контракт? – задаю вопрос Лайзансу.

– Однозначно ответить очень сложно. Могу только предполагать: моя игра на январском турнире многое в этом плане предопределила. Во всяком случае, сразу по возвращении из Москвы президент «Сконто» сообщил, что ко мне проявляют интерес сразу несколько российских клубов. Правда, о ЦСКА тогда речь не шла, назывались «Спартак» и «Динамо». Думаю, не столько в моем забитом «Спартаку» мяче дело и даже не только во мне лично. Тогда у нас вся команда выглядела очень прилично: с самого первого матча мы поймали свою игру, почувствовали себя достаточно уверенно. В конечном итоге впервые в истории клуба пробились в финал Кубка Содружества.

– И даже были близки к тому, чтобы его завоевать, ведя в счете по ходу финального матча?

– Да, но, к сожалению, преимущество не удержали и пропустили решающий мяч в дополнительное время. Тогда многие, помню, предполагали, что мы не сможем оказать достойного сопротивления «Спартаку», говорили, что уже сам по себе выход в финал для нас – предел мечтаний.

АНГАЖЕМЕНТ, КАК СНЕГ НА ГОЛОВУ

– Вернемся, однако, к ЦСКА. Как возник вариант с этим клубом?

– Чуть ли не на второй день после возвращения из Москвы в моей рижской квартире раздался телефонный звонок. «Это из ЦСКА беспокоят», – представились на том конце провода и, вежливо поинтересовавшись моими делами и планами, предложили: не желаете, мол, попробовать свои силы в нашей команде? Мне, конечно, было приятно, что мною заинтересовался такой серьезный клуб, потому и ответил что-то типа «почему бы и нет?»

– Если разговор этот состоялся еще в январе, то почему тогда сам переход оказался возможен лишь в самый канун российского первенства?

– Трансферные вопросы у нас, сами понимаете, не игроки решают, а руководство. Президент же клуба и главный тренер Александр Старков еще до этого приняли решение, что еще как минимум год я должен поиграть в Латвии.

– А вам этого не хотелось?

– Совсем наоборот. Поговорив со Старковым, я полностью с ним был согласен, что мне еще необходимо подтянуть кое-какие минусы в игре. Да и не было, откровенно говоря, особого желания срываться с насиженного места – в «Сконто» меня все устраивало. Потому о звонке из ЦСКА я почти сразу и забыл. А вскоре президент клуба сообщил, что теперь уже и донецкий «Шахтер» проявляет настойчивый интерес, предлагая весьма соблазнительные, как он выразился, условия контракта.

– И тем не менее оказались все-таки в Москве?

– Произошло всё настолько быстро, что я и опомниться не успел. Как только мы вернулись с тренировочного сбора в Голландии, меня сразу же вызвал президент клуба. Сказал, что всё это время они, оказывается, вели переговоры с ЦСКА, и там, по его словам, «довольно серьезные люди сделали в конечном счете такое предложение, от которого просто не имеет смысла отказываться ни нам, ни тебе лично». Короче, контракт этот упал на меня, как снег на голову.

ТРЕНЕРСКОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ

– Ну а как же уговор с тренером?

– При неожиданно возникшем раскладе Старков первым мне посоветовал соглашаться на переход. В футболе нередко так бывает: планируешь одно, а на самом деле выходит совсем другое. Старков мне так и сказал: значит, пришел. Юра, твой шанс. Вспомнил заодно, что и у него в свое время была такая же возможность, когда в бытность игроком пригласили в московское «Динамо», но что-то там не заладилось. А у тебя, сказал, верю, обязательно все получится, и ты сможешь в России прибавить как игрок.

– Почему вы пропустили первые два тура чемпионата России?

Мой переход состоялся буквально за неделю до его начала. А у команды уже был за плечами трехмесячный подготовительный период, естественно, наигран основной состав. Наоборот, было бы удивительно, если бы меня в него ввели сразу, без определенной притирки. Да я и сам не ожидал, что с ходу заиграю. Надо было для начала осмотреться, уяснить требования, понять хотя бы, как команда играет.

– Теперь уже, надо полагать, вы вполне осмотрелись. Как далась вам смена обстановки?

– Я уже говорил, что уезжать из Риги мне, по большому счету, не очень-то и хотелось. Страхов у меня было, конечно, немало. Прежде всего Россия виделась огромной и загадочной страной – как-то в ней сложится? Да и город совершенно незнакомый и тоже такой огромный, как шесть Латвий, вместе взятых. Новые люди, новая команда, новые партнеры – все новое!

– В подобных случаях адаптация у футболистов проходит непросто, что в немалой степени тут же отражается и на игре. Но, судя по вашим уверенным действиям на поле, преодолели вы ее довольно безболезненно?

– Наверное, мне просто повезло. В ЦСКА хороший коллектив, ребята приняли меня нормально. Со многими из них успел, можно сказать, сдружиться – с Евсиковым, Поповым, Белецким… Короче, чувствую себя во всех отношениях комфортно.

– А с точки зрения спортивной формы?

– Тоже абсолютно нормаль но. По крайней мере, без всяких проблем выдерживаю вое 90 минут.

УНИВЕРСАЛ

– Ваш дебют в ЦСКА пришелся на матч со «Спартаком». Волновались?

– Не скажу, чтобы очень… Во многом благодаря тому, что заранее знал об этом. В то время в чемпионате была пауза, которую наш клуб заполнял тренировочным сбором в Чехии. Мы провели контрольную игру со •Спартой», сыграли, в общем-то, неплохо. Вот после нее-то мне и сказали: готовься, в следующем туре выйдешь в составе.

– Дебютировали вы на месте центрального полузащитника. Потом играли крайним защитником, а в последних встречах – и вовсе либеро. Что за страсть к перемене мест?

– Ясное дело, не по своей же воле я позиции меняю. Так получается. С самых первых туров команду преследует череда травм, поэтому некоторым игрокам приходится осваивать новые роли. По большому счету, даже все равно, где играть, лишь бы играть постоянно.

– В «Сконто», насколько я помню, вы играли в основном крайнего защитника, и только в исключительных случаях (как, допустим, в уже упоминавшемся нами финале Кубка Содружества) приходилось менять амплуа. Откуда такая уверенность в своих силах и совсем невысокий процент брака при теперешней необходимости постоянно выполнять непривычные функции?

– Мне кажется, я быстро адаптируюсь на поле в любой позиции, и потом тренеры ведь тоже ни с того ни с сего какие-то другие задачи ставить не будут. Правильно, хоть в «Сконто» я и не играл последнего защитника, но в сборных Латвии – и в юношеской, и в олимпийской – провел немало матчей именно на этой позиции. Если бы она мне была в новинку, то, наверное, и не поставили бы. А так Садырин сначала поинтересовался, насколько все это мне знакомо. Потом он посмотрел на меня в этом качестве на тренировках. И только после этого я первый раз в ЦСКА сыграл либеро в Ростове против «Ростсельмаша».

– Но вы же не станете отрицать, что фланговый и центральный игрок, пусть даже только в обороне, – две совершенно разные специализации?

– По сравнению с хорошо мне знакомой позицией крайнего защитника я бы не сказал, что у либеро какие-то уж слишком сложные задачи. Главное – уметь читать игру. Крайнему в чем-то даже и посложнее: у него чересчур мало места для маневра, узкая зона, ограниченная с одной стороны бровкой. Да и физических сил ему, по-моему, побольше приходится тратить, одни рывки вперед-назад чего стоят – вовремя же нужно возвращаться, чтобы не проваливать свой фланг.

– Что для вас оказалось самым трудным в вынужденной переквалификации?

– Вокруг все новые партнеры – вот что было, наверное, главной проблемой. Для либеро все-таки очень важна сыгранность с партнерами. Тогда и действия соперника становится проще предвидеть. Их необходимо угадывать как минимум на ход, а то и на два вперед. Впрочем, если по-прежнему доверяют это место, значит, у меня получается.

ФЕЙР-ПЛЕЙ ПО-РУССКИ

– Можете назвать свое самое сильное впечатление за первые месяцы, проведенные в российском чемпионате?

– Кое-какие интересные, полезные для себя выводы я уже, конечно, сделал. Но во всем мире, наверное, такого нет, что произошло с нами в предпоследнем туре. В матче с «Сатурном» наш игрок получает травму, а мы, естественно, тут же выбиваем мяч в аут. Но обратно его нам почему-то не возвращают. Больше того, соперник начинает комбинацию (когда все мы ожидаем мяч обратно) и… забивает гол. Представляете? Я был просто в шоке! Понимаю, конечно, что после трех поражений подряд раменская команда очень хотела победить, но не такими же методами это делается, правда? Если они вообще за футболом следят, то хоть чуть-чуть должны быть, наверное, в курсе такого понятия, как «честная игра».

– Ваш приход в команду по времени совпал с приходом нового руководства и новых акционеров клуба. Чьей, интересно, инициативой было пригласить в ЦСКА вас?

– Скорее всего, это была личная инициатива главного тренера. Сейчас мне по крайней мере именно так кажется.

– Для России вы – совершений новый игрок. Расскажите немного о себе.

– Вообще-то в таком качестве мне немного непривычно: не очень люблю оказываться в центре внимания – не такой уж я особенный. Да и вряд ли моя история будет чем-то особо интересным отличаться от многих других, которые мне доводилось и слышать, и читать. В первом классе к нам в школу пришел футбольный тренер и сказал, что набирает команду. Всех желающих он пригласил на стадион, на просмотр. А на следующую тренировку тренер принес форму, и все уже завертелось.

– Знаменитую «Даугаву» еще союзных времен успели застать?

– А как же? Мальчишкой мячи подавал на ее домашних матчах. Так что, как мой тренер Александр Старков играл, я видел собственными глазами. Без него я бы точно не стал тем, кем сейчас являюсь.

– Если учесть, что уже в 16 имели постоянное место в юношеской сборной Латвии, выходит, ваша карьера складывалась абсолютно безоблачно?

– Я, между прочим, к 18 мог вообще с футболом навсегда распрощаться. Уже пытался потихоньку детишек тренировать, рассчитывая на карьеру хотя бы детского тренера.

– Что же произошло?

– Да ничего особенного. Просто Латвию с Россией не сравнить: возможностей стать профессиональным футболистом значительно меньше, везет единицам. В 18 я окончил школу, жили мы с мамой вдвоем – надо было зарабатывать деньги. Я же всё ждал-надеялся, что вот-вот произойдет чудо и меня пригласят в команду мастеров. Но чудо все не происходило. Я уже было начал сам подыскивать варианты трудоустройства, но выбор оказался невелик – либо полулюбительский клуб дома, либо попытка поиграть в Литве… Совсем же бросать футбол очень не хотелось, он ведь в моей жизни всегда был на первом месте. Но хочешь – не хочешь, а приходилось задумываться и о самом крайнем случае.

– Но чудо все-таки случилось?

– Да, меня пригласили на базу рижского «Сконто» и практически после первой же тренировки заключили долгосрочный контракт.

– В чем, по-вашему, главный секрет этого клуба, установившего на постсоветском пространстве беспрецедентный рекорд последнего десятилетия – десять чемпионских титулов подряд?

– И тогда, и сейчас в «Сконто» приходят игроки, мечтающие добиться максимальных результатов. Задача выиграть чемпионат и национальный Кубок накануне сезона даже не обсуждается, и так все понятно – она подразумевается, как сама собой разумеющаяся. Потому и не бывает у «Сконто» игр, проведенных так себе, как говорится, спустя рукава. Мы просто сами себя заводили, прекрасно понимая, что через эти игры и связи необходимые наигрываются, и подготовка проходит к главным матчам сезона – в Лиге чемпионов.

Вторая же, на мой взгляд, составляющая этой, как вы говорите, загадки – фигура самого тренера. Старков – настоящий максималист. Я не знаю человека, который лучше его способен психологически завести команду, добиться максимальном концентрации воли, внимания и так далее. Он всегда полон разнообразных идей, которыми постоянно стремится зарядить игроков. Оттого работа с ним превращается в еще более интересную.

– Как бы вы определили главную отличительную особенность латвийского чемпионата?

– Понимаете, у нас маленькая страна, никогда, в общем то, не относившаяся к числу футбольных. Смотрим на все лучшее и по чуть-чуть стараемся перенимать какие-то прогрессивные черты из разных футбольных школ – учимся пока.

– Хорошо, а направленность тренировочной работы в вашем новом клубе сильно отличается, допустим, от сконтовской?

– В общем и целом – всё то же самое. Разве только скорости здесь чуть повыше и по воротам чаще бьем. А «квадраты», например, похожи. Еще двусторонняя игра в конце занятия принципиально другая: в ЦСКА она проводится на большем объеме, на полполя, а в «Сконто» она больше напоминает «дыр-дыр» – метров на 30 всего.

– К вопросу о стилевых особенностях. Впечатляет латышская колония в Англии. Сразу шесть (!) бывших игроков «Сконто» являются обладателями вполне пристойных по европейским меркам контрактов с английскими клубами. Причем Марьян Пахарь из «Саутгемптона», к примеру, входит в число лучших бомбардиров премьер-лиги, Андрей Штолцерс не на последних ролях в «Фулхэме», пробившемся на будущий год в элиту, а Александр Колинько – основной голкипер «Кристал Пэлас». Все это разве не свидетельствует о том, что ваш футбол взял жесткий курс на английскую игровую манеру? В других-то чемпионатах «большой пятерки» латышей ведь пока не видно.

– Почему только в Англии? Вот е Болгарии наш человек появился недавно – Валерий Иванов из «Сконто» туда играть отправился.

А если серьезно, то думаю, что такие разговоры явно преждевременны. Никто и не думал у нас изначально подстраиваться под Англию. Специально продуманной такой политики точно не было, скорее все спонтанно получилось. Во многом помог случай, удачное стечение обстоятельств с Пахарем. Ведь он даже не контракт туда ехал подписывать, а всего лишь на обыкновенный просмотр. Зато в первой же тренировочной игре сделал хет-трик, и с ним тут же заключили контракт. С него все и началось. А покажись он не столь успешно, все могло сложиться совсем по-другому.

– Какую роль в этом процессе сыграл главный в ту пору тренер вашей национальной сборной англичанин Гари Джонсон?

– Сборную он возглавил уже после того, как Пахаря узнала вся Англия, а следовательно, открыла для себя латышское первенство е качестве неизвестного раньше футбольного рынка. Слышал, что со временем и Джонсон стал рекомендовать кого-то из латышей в английские клубы.

– Видимо, и сам по себе факт деятельности подданного Ее Величества на посту рулевого сборной Латвии также не мог не заинтересовать футбольный люд туманного Альбиона?

– Наверное, не одно отдельно взятое обстоятельство, а все эти факторы, сложившиеся вместе, предопределили английское будущее сразу нескольким игрокам. Проще говоря, с какой страной первой установили более или менее взаимовыгодные контакты (раньше ведь таковых вообще ни с кем не было), туда в основном и стали уезжать.

– А может, все дело в менталитете? И латышу просто-напросто легче и даже комфортнее адаптироваться как раз в чопорной Англии, чем в любой другой стране?

– Признаюсь, я как-то не задумывался… Что ж, давайте попробуем порассуждать: если мы по многим особенностям национального характера практически рядом находимся со скандинавскими странами, а они, как известно, ближе остальных европейцев именно к Англии. Так что, вполне возможно, ваша версия и верна. Правда, если только не брать во внимание футбольную составляющую.

– Однако если учитывать и этот аспект, то невозможно не признать очевидное: пусть не весь латышский футбол, но, как минимум, сборная страны (в период руководства ею английским специалистом) разве не приобретала отчасти британский стиль?

– В тренировках если и появилось что от него, так это значительно большее, чем раньше, количество ударов по воротам со всевозможных подач и с разных дистанций. Плюс к этому полностью видоизменилась разминка. Она стала короче, на смену долгим и, в общем-то, тяжелым упражнениям пришли быстрые, легкие. Но это уже больше, наверное, к психологическому микроклимату е команде относилось. Раньше мы были как-то зажаты, а Джонсон сумел нас довольно быстро раскрепостить. Он вообще – большой оригинал. На сборах постоянно шутил. Даже тренировки всегда с юмором проводил.

Что же касается концепции непосредственно самой игры, конечно, какие-то элементы (не вдаваясь в детали) просто не могли не присутствовать, но вряд пи они коренным образом изменили наш стиль.

– При таких обстоятельствах у руководства «Сконто» – базового клуба сборной – надо полагать, появился е руках дополнительный козырь, с помощью которого можно было стимулировать футболистов дальнейшими перспективами роста вплоть до английских клубов?

– Да, подобные вещи стали произносить регулярно. Хотя я очень сомневаюсь, чтобы кому-то требовалась дополнительная мотивация: пример Марьяна Пахаря и так был у всех перед глазами. То, что при определенном отношении к делу тебя ожидает точно такой же шанс, подразумевалось как бы само собой.

– Кстати, молва и вас тоже сватала этим межсезоньем в Англию. Говорили, будто бы собирались в «Ипсвич». Это правда?

– Приглашение от этого клуба действительно было. Но я не хотел туда ехать на просмотр, а заключение контракта сразу мне не предлагали.

– Выходит, смотринам в Англии вы предпочли годовой контракт в России?

– Выходит, так.

– Положа руку на сердце, не пожалели?

– Пока нет.