И центрфорвардам не спится

«Советский Спорт», 04.10.1970

Центрфорвард. Игрок, символизирующий атаку. Нет, пожалуй, в футболе фигуры более романтичной. Имена лучших центрфорвардов, обрастая легендами, навсегда остаются в памяти. Такие, как, скажем, Григорий Федотов и Всеволод Бобров из знаменитой команды ЦДКА.

Последние лет двадцать, однако, мы чаще говорим о надежности обороны популярного армейского клуба, нежели его блистательных атаках. Но в прошлом году в нападении ЦСКА обратил на себя внимание Борис Копейкин. Воспитанник челябинского «Трактора», он появился в команде мастеров местного «Локомотива», затем оказался в хабаровском СКА

в опытных руках заслуженного мастера спорта Валентина Николаева (из той самой великолепной пятерки нападения ЦДКА послевоенных лет), который и рекомендовал его вскоре в свой родной клуб, где тренером был Всеволод Бобров. В этом же сезоне Борис Копейкин заиграл так, будто попал в свою стихию. Теперь с ним связывают большие надежды не только тренеры ЦСКА. Осуществятся ли они? Это зависит прежде всего от самого центрфорварда. А пока… Борис Копейкин отвечает на вопросы «Советского спорта».

– Охотно ли вы откликнулись на приглашение в высшую лигу? Ведь не секрет, что кое-кто предпочитает оставаться «первым парнем на деревне»…

– Колебался недолго. Хотелось испытать свои силы.

– Ну и как?

– Поначалу было тяжело, волновался, новый коллектив – незнакомые люди. Партнера знал плохо, они меня не лучше. Да и игра другая. Во второй группе мяч дают спокойно принимать, время на размышление есть, а тут только успевай оглядываться. И соображать быстро надо, и с мячом обращаться в темпе.

– Научились?

– Еще не всему. Помогло то, что Бобров во время тренировок любое упражнение с мячом заставлял выполнять только на скорости и только в движении. Другого метода занятий он не признавал.

– Знавали вы игроков второй группы, которые по своим способностям могли бы рассчитывать на большее?

– И немало. Но особенно мне почему-то жаль центрфорварда читинского СКА Калашникова. Талантливый, мне кажется, футболист был – рослый, техничный, подвижный… Я даже подражал ему немного. Но так где-то он и затерялся. А мог бы, вероятно, большим игроком стать.

– А есть такой форвард, на которого вы бы сейчас хотели походить?

– Мне очень понравился на мексиканском чемпионате Мюллер. Какое у него чутье на голевые позиции! Борется за каждый мяч, даже в безнадежной ситуации. И не зря.

– Анализируете ли вы свою игру?

– Специально нет, но вот как сыграю матч, уснуть долго не могу. Прокручиваю в памяти, как в кино, все моменты игры, стараюсь понять, почему неудачно действовал в том или ином эпизоде…

– Заботитесь ли вы о том, чтобы избавиться от недостатков в игре?

– Без этого нельзя. Весной Валентин Александрович Николаев составил на каждого игрока своеобразную памятку, в которой подробно перечислил те элементы игры, над которыми надо особенно потрудиться.

– Что же было записано против вашей фамилии?

– Работать над скоростью, приемом мяча, ударами, дриблингом…

– И когда же вы этим занимаетесь?

– У нас в команде проводятся индивидуальные тренировки. Скажем, утром – общее занятие, а вечером – по личному плану. На деле это выглядит так. Предположим, мне нужно тренировать удары с ходу и с лёта. Те, кому надо отрабатывать прострелы и навесы, занимаются своим делом, а я стараюсь с первого касания направить мяч в ворота. Или дриблинг. У нас есть упражнение, состоящее в том, что игрок в течение трех минут в высоком темпе должен вести мяч, имитируя финты, делая внезапные остановки, меняя направление движения… Это упражнение надо проделать трижды с небольшими паузами.

– Если мне не изменяет память, на вашем счету мало голов, забитых с дальней дистанции?

– Их вообще нет. Я имею в виду официальные игры в чемпионате высшей группы.

– Удар слабоват?

– Вроде не жалуюсь. В товарищеских же играх забивал. Просто привычки нет, что ли. Все хочется наверняка сыграть, подойти поближе. Тренеры ругают меня за это. Так что этот недостаток тоже надо исправлять.

– Кого из партнеров вы понимаете лучше всего?

– Вместе с Дударенко нас часто выдвигают на переднюю линию атаки, и сейчас, кажется, мы понимаем друг друга с полуслова. С ним играть хорошо, он не жадный до мяча, когда надо, всегда пас отдаст. Ну и, конечно, Федотов у нас игру понимает здорово…

– Дударенко на вас тоже, наверное, не в обиде? Какой вы ему пас отдали в игре с московским «Торпедо» – только ногу подставь и гол! Интересно, в какой момент вы заметили его и почему сделали передачу, ведь забнть-то можно было самому?

– Не знаю, как объяснить это свойство, – видеть поле. Вероятно, оно индивидуального порядка. Перед тем, как получить мяч, я обычно успеваю оглядеться, кто где находится. Затем уже интуитивно угадываю направление движения партнеров, хотя иногда и снова бросаю взгляд по сторонам. В матче с «Торпедо» я хорошо видел сбоку Дударенко и за его счет обыграл Шустикова: сделал вид, что отдаю пас влево, а сам пошел вправо. Шустиков «разрывался» между нами, он оставался из защитников один, и поэтому грех было не воспользоваться такой ситуацией. Бить я, конечно, мог и сам, но у Дударенко позиция была идеальной, а у меня – сложной…

– Чем вы объясняете удачную игру ЦСКА в этом сезоне?

– Играть по-другому стали. Раньше каждый действовал по своему желобку; Дударенко (или Жигунов) – слева, я – в центре, Абдураимов – справа. Теперь же мы все время меняемся местами. Мне, например, нравится смещаться на правый фланг и там искать игру. В это время в центр врываются наши полузащитники, активно атакуют защитники. Короче говоря, команда пришла в движение в направлении чужих ворот. А как только начали двигаться, появилось больше вариантов для комбинаций, разнообразнее игра стаяла.

– Перед началом первенства, загадывали вы, что будете бороться за чемпионское звание?

– Задача стояла так – призовое место. О чемпионстве, честно говоря, не думали.

– А сейчас?

– Стараемся меньше всего говорить об этом. Все зависит от того, как будем стараться на тренировках и на поле. Настроение-то у нас боевое…