Кшиштоф Лонгевка: «Россия моей семье нравится!»

«Телесемь», 07.08.2006

Когда польский защитник «Крыльев» говорит о футболе, в его глазах зажигается добрый огонек, нашу страну он тоже любит. Вот и получается, что играть в России в футбол для Кшиштофа – наивысшее счастье.

– Кшиштоф, вы пользуетесь успехом не только у самарских болельщиков, но и у болельщиц…

– Стараюсь не забивать этим голову, я приехал в Самару играть в футбол, а не искать каких-то романтических приключений. Футбол для меня всегда на первом месте.

– Как в Ярославле обстояли дела с болельщиками? Встречались ли вам назойливые поклонницы?

– Да, пару раз, и это было не очень приятно. А вот сказав, что в Самаре самые лучшие болельщики, я не слукавлю. По крайней мере, из тех, которые встречались мне. В Ярославле же на матч приходило мало зрителей. В этом городе на первом месте хоккей. Вот когда «Шинник» выигрывал несколько игр подряд или приезжали команды, возглавлявшие премьер-лигу, то приходил полный стадион. Но таких матчей было – хватит пальцев одной руки, чтобы их пересчитать.

– Как вы познакомились со своей супругой?

– Наташа русская, но живет в Латвии. Мама у нее из Белоруссии, папа – русский. Ее брат играл в «Сконто» вратарем, он нас и познакомил.

– Почему вы на встрече с болельщиками сказали, что не женаты?

– Потому что мы не расписаны.

– А собираетесь?

– Да, но знаете, все времени нет. Я здесь, они там. В августе они приедут ко мне, Я уже начал подыскивать квартиру для своей семьи.

– Вы сказали, что футбол для вас на первом месте. А как вы пришли в этот вид спорта?

– Однажды я проходил мимо стадиона, где шел какой-то матч. Мне понравилась яркая форма игроков, понравилось, как активно болельщики поддерживают своих любимцев. И я решил, что буду играть в футбол. Мне было тогда 7 лет. В тот момент в Польше не было команды моего возраста. Папа знал одного футбольного тренера и договорился, чтобы я на тренировке просто погонял мяч, надеясь на то, что желание играть у меня само по себе отпадет. Играть мне не расхотелось, но в команде меня не очень тепло встретили, как это часто бывает у детей. Тогда это стало решающим фактором. Я перестал тренироваться. А через год тренер сам позвонил мне: наконец-то создали команду моего возраста. И сказал: «Собирай еще мальчишек». Вскоре я стал играть в команде старшего возраста, потому что я был высокий и большой, отличался от своих сверстников. В тринадцать лет я играл с восемнадцатилетними парнями. Вскоре мы поехали на чемпионат Польши. Там меня заметили и пригласили в молодежную сборную. Тогда я понял, что если попал в сборную, это не случайно. В Варшаве открылась футбольная спортивная школа, и я поехал играть в столицу. Но эта школа просуществовала всего один год, после чего я оказался в Белостоке в «Ягеллонии». Здесь я поиграл три года, закрепился в молодежной сборной, стал одним из ее лидеров. В Белостоке не было спортивных интернатов, и поэтому мне пришлось бросить школу. Просто не хватало времени на тренировки и учебу одновременно. Стал заниматься только футболом, потом переехал в Латвию.

– Как вы пришли в «Сконто»? Вас заметил Старков?

– Я тогда ездил на просмотр в «Саутгемптон», и вроде бы все шло хорошо, но я никак не мог получить разрешение на работу. Осталась буквально неделя до начала сезона, и мне надо было срочно что-то делать. Моя команда к тому времени вылетела в третью лигу, оставаться в ней не хотелось. А тут на пару дней меня пригласили в «Сконто». И я там остался. Но, честно говоря, я не хотел играть в Риге, потому что уровень футбола там оставляет желать лучшего.

– Русский вы учили в школе, практиковались в Риге. Не замечали у латышей неприязни к русскому языку?

– Мне кажется, в Риге это не так заметно. К тому же в «Сконто» почти все игроки говорили по-русски. Есть города, где языковой барьер действительно непреодолим. Помню, однажды зашел в магазин в каком-то городке, спрашиваю продавца по-русски. Она отвечает мне по-латышски. Я ей намекаю, что не понимаю, и чтобы она говорила по-русски. Но она в свою очередь мне опять что-то говорит на своем языке. Причем, видно, что русский она понимает, но не хочет говорить на этом языке.

В Россию поехал не раздумывая

– Когда поступило предложение из России, обрадовались?

– Конечно, я сразу всем объявил, что уезжаю.

– Как ваша семья восприняла ваш переезд в Россию?

– Нормально, это было мое решение в первую очередь. Семья должна быть там, где я, правильно? Мне это было нужно, чтобы прогрессировать дальше как футболисту, К тому же, Россия моей семье нравится.

– Вы очень самоотверженный футболист, можете выйти на поле со сломанным носом. А чем вы никогда не сможете пожертвовать ради футбола?

– Конечно, женой и сыном. Это самые дорогие для меня люди.

– Кстати, удается принимать участие в воспитании сына?

– Очень мало пока, потому что я дома редко бываю. Придется поработать над этим (смеется).

– На сколько вы планируете остаться в «Крыльях»?

– У меня контракт на три года и я не собираюсь никуда уходить. Мне все здесь нравится и все устраивает.

– У команды есть потенциал для того, чтобы бороться за медали?

– Мне кажется, что у команды очень высокий потенциал. Можем любую команду обыгрывать. Пока я в клубе, не было игр, когда мы проигрывали и не знали, что предпринять, Всегда можно найти какие-то решения на поле.

(В этот момент Кшиштофу администратор приносит три бутсы).

– Почему три бутсы?

– Я их в ремонт отдавал. Раньше выкидывал, если рвались, А сейчас не выкидываю, потому что эти бутсы мне очень нравятся, а их уже не выпускают, приходится ремонтировать.

– От футбола еще не устали?

– Нет, что вы, еще рано. Ведь мне только 23 года. В этом виде спорта хочу многого достичь. Потому что у меня достижения только в юношеском футболе, хочется еще чего-то и во взрослом добиться. Кроме того, мы все прекрасно понимаем уровень российской премьер-лиги: если играть хорошо, можно добиться и материального благополучия, и морального.

Книжки мне читать лень

– Есть какие-то интересы, кроме футбола? Чем занимаетесь в свободное время?

– Самым разным, могу в компьютерные игрушки поиграть…

– А книжки почитать?

– Знаете, что-то мне лень. Если только про футбол. Вот недавно мне Канчельскис подарил книжку собственного сочинения.

– Как впечатления?

– Представляете, я еще ее не прочитал. Все лень. К тому же, я по-русски очень медленно читаю. Лучше кино посмотреть.

– Гаджи Гаджиев сказал однажды, что в клубе отношение к игрокам доброе и что тренеры могут многое простить. Вы уже успели почувствовать эту атмосферу?

– Да, самое главное для футболистов – это взаимопонимание между игроками и тренером. В «Крыльях» с этим нет никаких проблем.

– Что может простить Гаджиев игрокам?

– Думаю, что многое. Главное, нужно объяснить человеку, в чем он не прав.

– А что вы можете простить людям?

– Да все можно простить. Другое дело, что после этого отношения между людьми изменятся навсегда. И уже не будут такими же хорошими.

– Вы уже достаточно времени находитесь в Самаре. Успели что-то посмотреть, кроме гостиницы и базы? На набережной были?

– Видел кое-что, ездил по городу, но как следует еще ничего не посмотрел. На набережной не был еще. Подожду, пока хорошая погода установится.

– Какие черты своего характера можете отметить?

– Я очень нервный, должен все делать сразу. Если что-то не так, сразу расстраиваюсь, нервничаю. Из положительных черт… самому трудно судить.

– В сборную Польши вас еще не приглашали?

– Нет, а сам напрашиваться я не могу.

– А хотели бы играть в сборной?

– Конечно, всегда приятно играть за свою страну. Однако, я на этом тоже не зацикливаюсь. Иногда читаю, что кто-то из моих знакомых соотечественников говорит в интервью, что хочет в составе сборной Польши поехать на чемпионат мира. Я как-то равнодушно к этому отношусь. Вот в лиге чемпионов я бы хотел поиграть (смеется).

– С Бутом сразу нашли общий язык?

– Конечно, с первых дней. Мы должны чувствовать друг друга, для того чтобы показывать результат. С общением проблем не возникает: Мэттью хорошо говорит по-русски.

– Можно вопрос дилетанта? Трудно головой забивать?

– Да головой всегда легче играть. Главное, когда играешь головой, не бояться травмы. А мне всегда разбивали нос, голову. Вот видите (показывает боевые шрамы на лбу). Поэтому я уже не боюсь. Если предоставляется возможность, иду вперед.