Одиссея бригадира Бондарева

«Футбольный курьер», 28.04.1993

Вы помните Бондарева? Должны – если вы настоящие болельщики. И если грызет вас ностальгия по той замечательной команде, которая выиграла под руководством тренера Мосягина чемпионат Европы. Бондарев тогда представлял в ней московский «Спартак».

– И были вы тогда последним защитником.

– Нет, передним – кто ж в 18 лет доверит последнего исполнять, да еще в «Спартаке». Для меня вообще это приглашение на редкость неожиданным оказалось. Случилась как-то игра товарищеская сборной Московской области со «Спартаком». И после нее я из Мытищ переехал в Тарасовку.

– Транзитом через сборную?

– Нет, сборная была как бы сама по себе. Там, например, я идеально уживался с Вагизом Хидиятуллиным, а в «Спартаке» он был моим конкурентом. Да еще Осянин, Букиевский – словом, я оказался где-то третьим-четвертым. И недолго поиграв в дубле, сам, можно сказать, сдался в армию.

– То есть в ЦСКА?

– Да я был не против в Смоленск поехать – лишь бы играть дали. Но призвали именно в ЦСКА, где я и осел в «дубле» – в основном составе на моей позиции тогда играл, и очень здорово, Сергей Ольшанский. Так что места в элите мне опять не нашлось.

– И тогда возник «Пахтакор»?

– Да, случилось несчастье, и по Союзу был брошен клич – кто может, помогите! Я считал, что могу. Удерживать меня в ЦСКА особо не стали, и скоро я оказался в Ташкенте. На редкость дружная подобралась у нас тогда команда – Якубик, Василевский, Соловьев. Мы как-то сразу, не успев толком притереться друг к другу, начали очень неплохо играть. А какое отношение было к команде! Помню, когда уезжали, кое-кто в спину говорил, что вот, мол, на чужой крови люди капитал сколотить хотят. Но мы-то ехали не на какие-то конкретные условия, а как раз помочь городу, который постигло такое горе. И нас там буквально носили на руках.

– И долго?

– Меня – до тех пор, пока команду не покинул Базилевич и не принял Мосягин.

– Но с ним же у вас должны быть связаны самые приятные воспоминания…

– По работе в юношах – да. Но во взрослом футболе я его чем-то не устроил, и одному из нас пришлось Ташкент покинуть. А жаль…

– Покинуть, чтобы оказаться в Куйбышеве?

– Да, был такой момент в моей биографии. Вернувшись в Москву, я буквально на улице встретил Евгения Ловчева, и он предложил мне отправиться на Волгу. Я поехал, но очень скоро пожалел об этом. Это был совсем не Ташкент. Футбола как такового было очень мало, а то, что творилось вокруг него, меня никак не устраивало. И через два месяца я из Куйбышева отбыл.

– Не без шума, по-моему?

– Да, потянулся неизвестно кем придуманный шлейф рвача и стяжателя. Якобы я там квартиру с машиной взял. На самом же деле я однажды получил зарплату в 288 рублей и на том все мои «миллионы» и кончились. Зато осталась условная дисквалификация.

– Вернулись вы опять в Мытищи?

– Да, но ненадолго, поскольку очень скоро оказался в Челябинске, где за три года ниже третьего места в своей зоне мы не опускались. Играя в той команде, я снова начал получать почти забытое ташкентское футбольное удовольствие. И все бы было хорошо, но по нескольку лет работать «вдали от родины» – это для меня тяжеловато. Поэтому через три года я вернулся, чтобы доигрывать в Красногорске.

– Тоже ведь приличная была команда?

– Да, зритель нас любил, и играли мы как будто неплохо, но на каком-то этапе пошли чисто внутренние дрязги, и я вдруг понял, что к тридцати годам наелся по горло этим футболом. И ушел.

– Куда на этот раз?

– А под землю – в метро. Сосед предложил работу с неплохим заработком, и я клюнул.

– Что, вот так, без малейшей профессиональной подготовки?

– Учился уже в процессе, то бишь в тоннеле. Бригада у нас подобралась сплоченная, совсем как в хорошей футбольной команде. И я, видимо, чему-то довольно быстро научился, раз меня со временем сделали бригадиром. Под землей я провел практически пять с половиной лет.

– И что, совсем без футбола?

– Да, я закончил, как мне показалось, навсегда. Но только до тех пор, пока не встретился Саша Бабкин, с которым мы вместе играли в Красногорске. Не встретился и не увлек идеей мини-футбола. Я пришел к нему в команду и понял вдруг, что еще не доиграл. Правда, в команде этой все были помоложе меня в среднем лет на десять, и я, наверное, был больше играющим тренером, чем просто футболистом. Поэтому когда Бабкин из «Дины-2» переходил работать в главную «Дину», мне предложили его заменить. Я как-то внутренне к такому повороту событий был уже готов.

– А вот немножко панибратское отношение к бывшему партнеру работе вашей не мешало?

– Ну, это как себя поставить. Профессионалы – они должны понимать, с кем и для чего играют. И в этом отношении мне, можно сказать, повезло – команда у нас действительно профессиональная.

– А тренер?

– Ну, об этом не мне, наверное, судить. Мне очень повезло – я работал с такими специалистами как Бесков, Базилевич, Мосягин. И сейчас вспоминаю, что пытался перенять у них все лучшее. Не всем я подходил как игрок, но обиды никогда не на кого не держал – тренер, он создает команду, которую видит только он.

– Но если тренер дубля, которым по существу «Дина-МАБ» является для основной «Дины», вырастил хорошего игрока, как это было, например, с Аркадием Белым, тот ведь уйдет наверх – это не обидно?

– Обидно, если он наверху не заиграет. Значит, я на этом этапе где-то в чем-то с ним недоработал. Это как, скажем, за границу люди играть уезжают. Если в сильные клубы-то тренер не горевать о них должен, а гордиться. Вот я и горжусь.

– А какие турнирные задачи стоят перед «Диной-МАБ»?

– Многие почему-то думают, что основная из них, – поставка очков для «Дины». Вот только наши матчи междуусобные никогда не завершаются без карточек или травм. Мы, конечно, перед сезоном не рассчитывали, что можем дотянуть до призового места. А сейчас такой шанс есть, и достаточно реальный. Так почему бы им не воспользоваться?