Олег Бенько: «После игры с нигерийцами я начал верить в магию»

«Украинский футбол», 23.07.2014

Узнать в этом мужчине защитника «Карпат» и «Днепра» начала 1990-х Олега Бенько сейчас почти невозможно. Мало кто догадывается, что Олег Иванович, который похож, скорее, на солидного депутата или чиновника, в прошлом считался одним из самых перспективных футболистов.

Ему есть о чем рассказать. В 19 Бенько стал чемпионом Европы. Вместе с Саленко и Беженаром объездил полмира. За два года его пригласил в Днепропетровск Евгений Кучеревский. Впоследствии он реализовал первый пенальти «Карпат» в чемпионатах Украины. После завершения активных выступлений Олег Бенько решил попробовать себя в политике. Признается, в футболе чувствовал себя комфортнее.

«Политика грязнее футбола»

– Олег Иванович, вы не один год жизни отдали футболу. Впоследствии попытались силы в политике. Как считаете, в какой сфере вам удалось лучше реализовать себя?

– Футбол занимает половину моей жизни, а политика – это разовая попытка. Поэтому мой выбор однозначен. Футбол – интереснее, порядочнее, а политика – это не мое. Хотя мой политический проект в целом удался.

– Ваш ответ порождает следующий вопрос – политика действительно грязнее футбол?

– Футбол намного чище. Правда, все познается в сравнении.

– После завершения карьеры вы не хотели попробовать себя в тренерском ремесле?

– Маленький опыт у меня есть. В родном Стрые на Львовщине тренировал местных «газодобытчиков». Вместе со своим другом Андреем Кулем решили привлечь определенные средства и создать хорошую команду. Мы выходили на поле, тренировали и искали спонсоров. Продолжалось это четыре года, но со временем наши дороги разошлись. Нас фактически отстранили от матчей на главном стадионе Стрыя.

– Футбол вам не надоел? Продолжаете следить за всеми событиями?

– Футбол всегда будет для меня чем-то щемящим и дорогим. Просто оставил его из-за проблем со здоровьем. Операции на коленях заставили завершить активные выступления. Но за футболом слежу постоянно. Хотя никакого отношения сейчас к нему нет.

– Вы родились в Ленинграде. Несмотря на это, всю свою жизнь связали с Украиной.

– Мои родители родом из Стрыя. Моя мама имела двух сестер и пять братьев. Один из братьев служил в Ленинграде. Родители поехали туда, а именно в это время на свет появился я. Родители хотели, чтобы в документах в графе «место рождения» числился Стрый, однако даже сейчас в моем паспорте указано «Ленинград». Хотя там я провел только 7 дней своей жизни. Шучу, что родился в поезде.

– Свои детские годы вы провели в Стрые?

– В родном городе жил до 6-го класса. В 7-летнем возрасте местный тренер Алексей Петрович Повар проводил набор детей. Через несколько лет я попал во Львовский спортинтернат, где формировали собственную группу Данилюк и Завгородний. Родители не очень радовались этому, но я сделал свой выбор.

– Вашей первой профессиональной командой стала луцкая «Волынь»?

– Нет, начинал я в ужгородском «Закарпатье». В 10 классе провел несколько игр за эту команду во второй лиге. На тот момент меня уже вызвали в сборную бывшего Союза.

«После матча с нигерийцами Игнатьев полчаса не мог подняться с тренерской скамейки»

– Вас можно назвать рекордсменом среди украинских футболистов по количеству вызовов в различные сборные СССР. 1986-го года Борис Игнатьев пригласил вас в юношескую сборную Союза (U-16), с которой вы стали бронзовым призером чемпионата Европы в Греции. Только Сергей Заяц и вы представляли нашу страну. Высокий результат не стал неожиданностью, ведь вашими партнерами были Олег Саленко, Гинтарас Стауче, Сергей Кирьяков…

– Это была – звездная команда. Коллектив был дружным и, главное, на голову превосходил своих соперников. За это стоит поблагодарить Бориса Игнатьева. Мы были вчерашними школьниками: Саленко, Кирьяков, Касимов, Тимошенко, Тадеев, Черников… Тренер сделал из нас личностей. Несмотря на юный возраст, каждый из ребят играл в ведущих клубах своих республик.

– Есть ли сейчас поддерживаете отношения с бывшими партнерами по сборной?

– Да, с Сергеем Зайцем, Сергеем Беженаром, который является моим кумом. За успехами остальных внимательно слежу в Интернете.

– Вы провели много матчей против сверстников из Голландии, Германии, Испании, Франции… Громких имен хватало: Каньисарес, Фернандо Коуту, братья де Буры, Артур Нуман…

– У меня есть книга, посвященная юношеским чемпионатам мира и Европы, где указаны все игроки, принимавшие участие в этих турнирах. Там действительно немало известных футболистов, которые представляли молодежные команды ведущих коллективов планеты. Особенно мощными были португальцы и нигерийцы.

– Нигерийские действительно пользовались поддельными документами с «неправильными» сведениям о годе рождения?

– Скорее всего… Бывало, что десяток футболистов играли в течение трех лет в разных возрастных категориях. Настоящие спортсмены, выше на голову. У нас такими физически подготовленными были только Олег Саленко и Сергей Заяц.

– 1988 вы поехали на чемпионат Европы в Чехословакию, где получили звание сильнейшей команды континента. В состав сборной СССР присоединились Анатолий Мущинка, Юрий Никифоров и Омари Тетрадзе.

– Кроме того, мы получили путевку на чемпионат мира. Новоприбывшие ребята нам действительно помогли. Мы прошли турнир на одном дыхании. В финале с португальцами перевели матч в овертайм на последних минутах, а впоследствии дожали соперника. Особенно запомнил тот матч, я, правый защитник, отдал голевой пас на Андрея Тимошенко. Мне часто приходилось быть причастным к взятию ворот соперника.

– На чемпионате мира в Саудовской Аравии в 1989 году вы уступили в четвертьфинале нигерийцам…

– Это невероятный матч. За 20 минут до конца матча мы выигрывали со счетом 4:0. Тогда я сидел на скамейке запасных. Игнатьев позвал меня к себе при счете 4:0. Пока я бежал к нему, нигерийцы забили первый гол, пока раздевался – второй, пока разминался – третий, подходя к бровке – африканцы сравняли. Я такого никогда не видел… Ходили легенды о нигерийских шаманах. Вот и не верь после такого в магию. В ворота залетало все! Мы сами не понимали, не могли объяснить, что произошло. После того матча я начал верить в магию.

– Дальше была серия пенальти. Свой удар вы реализовали…

– Мандраж был страшный. Ведь мы «сыпались» и не смогли собраться.

– Молодым футболистам было особенно тяжело такое пережить?

– Да что мы! Вот Игнатьев был просто черным… После завершения матча он сидел на скамейке полчаса, не мог подняться. Лишь утром перед вылетом он нас спокойно спросил: «Что случилось?» Дальнейший календарь был очень благоприятным. Фавориты бразильцы вылетели, поэтому мы могли стать чемпионами мира.

«Когда не знали, что делать с мячом, пасовали Саленко»

– У Бориса Игнатьева были хорошие помощники: Гаджиев и Сальков…

– А еще – Костылев. Борис Игнатьев – тренер от бога. Он относился к нам, как к детям: водил за руку, сотню раз объяснял, показывал, каким образом надо сыграть. Когда мне нужно было подождать самолет, он приглашал меня к себе домой. Борис Петрович был эмоциональным – кричал он и швырял все, что имел под руками. Но его помощники всегда все «тушили». Например, Гаджиев и Костылев были спокойными и дополняли Игнатьева. На чемпионате Европы мы уступали немцам со счетом 2:0. В перерыве Борис Петрович ворвался в раздевалку, ногой боднул ведро со льдом и обратился к Геннадию Костылеву: «Гена, ну скажи что-то…» На что его помощник непринужденно ответил: «Что я могу добавить? Они нам в первом тайме два, а мы им во втором три». Игнатьев не поверил своим ушам. Произошло все так, как прогнозировал Костылев. Нам везло на тренеров.

– Саленко тогда также показывал чудеса результативности?

– У нас вся команда была мощной. Особенно выделялись Саленко и Кирьяков. Сергей вытворял с мячом что-то невероятное. А Саленко был очень габаритным. Когда мы не знали, что делать с мячом, то просто отдавали его Олегу. А он по два-три футболиста держал на себе.

– Что скажете о другом партнере – Викторе Онопко?

– Он не сразу демонстрировал футбол высокого уровня. Сначала выходил на замену, втягивался. А затем как выстрелил! Молодец, вырос в хорошего футболиста. Наша сборная была настоящим коктейлем различных стилей и национальностей: Олег Матвеев, Дмитрий Радченко, Олег Табунов, Мирджалол Касымов. Нас могло остановить только чудо, которое произошло в упоминавшемся матче против нигерийцев.

– Еще одним компонентом коктейля был взрывной Омари Тетрадзе…

– Тетрадзе – сильный духом парень. Он не мог похвастаться выдающимися антропометрическими данными, но мог повести за собой партнеров. Это – футбольная личность. Например, как почивший уже Андрей Тимошенко. С такими людьми играть бок о бок – настоящее удовольствие.

– Вы объездили полмира: от европейских Германии, Испании, Франции и Италии до экзотических Таиланда, Ирана и Индии… Какая страна вас поразила больше всего?

– В таком возрасте все воспринималось по-особенному. Интересные воспоминания остались об Индии, где мы жили 24 дня. Жара была сумасшедшая, поэтому тренировки начинались в 7 утра. Тренировались только в тени. Питание было специфическим – почти все готовили на основе порошков. Вкусно, но хочется своего и родного. Нам помог наш массажист. Он поехал на индийский рынок, потому что мы очень хотели борща. Картофель в Индии не так распространен, как у нас. Однако ему удалось найти и картофель, и свеклу. Массажист приготовил огромный котел. Ребята брали по 4-5 порций. Не могли нарадоваться…

– Вы играли против многих известных футболистов, среди которых упоминавшиеся Фернандо Коуту, Канисарес, братья де Буры, а также Вьорнс, Лемманн, Херли. Кого назовете самым неудобным соперником?

– В общем, нелегко было играть против команд из Восточной Европы. Они были очень заряжены. С немцами, например, постоянно проводили аналогию с войной. Нелегко было играть против румын. Было тяжело играть против Жоао Пинту, который обладал прекрасными техническими данными. В матчах с сильными соперниками очень помогали тактические навыки, заложенные Игнатьевым, который расписывал все четко по зонам и участкам футбольного поля. Даже вбрасывание из аута мы использовали максимально: или мгновенно забирали мяч, или мгновенно выходили в атаку.

– Ярослав Думанский, экс-игрок «Карпат» и «Динамо», в свое время большую часть юношеской карьеры провел в сборных: перелеты из Японии и Франции в Москву Львов для него не были редкостью. Он признавался, что его молодой организм легко переносил постоянные изменения климата и часовых поясов. А как было у вас?

– Конечно, такие путешествия истощают. Усталость накапливалась, но организм выдерживал. Хотя, конечно, было тяжело. Истощали задержки рейсов… Но такие путешествия воспринимал с интересом.

«Ветераны Днепра «стелились» в подкатах на каменном покрытии»

– Вам еще не исполнилось 20 лет, а вы уже стали игроком СКА «Карпаты», где в защитной звене выступали такие зубры, как Гамалий и Войтюк, а также помладше, но очень талантливые Мокрицкий и Лужный, а возглавлял команду опытный Иштван Секеч. Сотрудничество с такими людьми чем-то помогло?

– Мне везло с тренерами. Иштван Йожефович – один из тех специалистов, о котором скажу только хорошие слова. Не помню, чтобы Секеч мне делал поблажки, но он учитывал мой статус. Секеч имел сильный характер и не признавал авторитетов. Интересно, что, несмотря на свой возраст, часто участвовал в тренировках. Нравилось работать и с Николаем Самариным, которого могу назвать человеком спокойного нрава.

– Спрошу вас и о Евгенит Кучеревском, с которым вы работали в «Днепре». В 1990 Евгений Мефодьевич пригласил вас в Днепропетровск…

– После выступлений в СКА «Карпаты» и службы в армии я поехал в Днепропетровск. В то время Анатолий Бышовец приглашал меня в московское «Динамо», но я без колебаний выбрал «Днепр». Мне повезло с партнерами, которые меня тепло приняли Тищенко, Сон, Городов, Багмут, Мамчур, Беженар, Москвин. Как только я приехал, мы полетели на сборы в Италию. Тищенко и Сон взяли меня под свою опеку и научили меня многим футбольным премудростям. Они говорили, что я могу отдыхать в городе по своему усмотрению, но на утренней тренировке должен показать все, на что способен. Тищенко и Сон надевали куртки, и на тренировках буквально умывались потом. Характер у «Днепра» был сумасшедший – ветераны стелились в подкатах даже на каменном покрытии. Такой подход мне импонировал.

– Пожалуй, лучше вам запомнился поединок с португальской «Бенфикой» Свена-Горана Эрикссона в четвертьфинале Кубка чемпионов…

– Да, хотя мы и не прошли португальцев, но продемонстрировали свои лучшие качества. Особенно поразила атмосфера на «Да Луш», где за 2 часа до матча уже было несколько десятков тысяч человек. Безумный пресс…

– В «Днепре» вы сыграли чуть больше 20-ти матчей. Почему не смогли закрепиться в составе команды Кучеревского?

– Сначала травмировался, а затем Евгений Мефодьевич поехал в Москву. Команду принял Николай Павлов, который не видел меня в своей команде. Именно тогда восстанавливались «Карпаты», которые меня пригласили. Я встретился с Львом Броварским, и решил вернуться во Львов.

«Маркевич был футбольным отцом для Гусина»

– В «Карпатах» вы провели исторические два первых сезона чемпионата страны. Наверное, проблем тогда с подготовкой хватало…

– Да, были проблемы с финансированием. Играли благодаря патриотизму. Было нелегко, но в высшей лиге удержались. Менялись тренеры, ситуация была непростая. Впрочем, во Львове мне нравилось, несмотря на все проблемы.

– Вы являетесь автором первого реализованного пенальти «Карпат» времен Независимости. Оба ваши гола за львовскую команду вы реализовали благодаря 11-метровым…

– Я не забивал много мячей, поэтому хорошо помню оба удара. Но я не только забивал, но и дважды пропустил. Правда, было это в матче за «Волынь», когда мы играли с запорожским «Металлургом». Наш вратарь Владимир Марчук, был удален с поля, поэтому последние 20 минут в воротах провел я. Первый гол со штрафного мне забил Виктор Скрипник. Я даже не успел сориентироваться. Поэтому в статистических данных напротив моей фамилии пишут, кроме забитых мячей, еще и о двух пропущеных.

– Как вам работалось с Мироном Маркевичем в «Карпатах»?

– Это хороший тренер, но отношения у нас не сложились. В один прекрасный день он дал мне понять, что не видит меня в команде. До этого момента было все хорошо, но в какой-то момент все изменилось. Я должен был получать квартиру во Львове, но зато отправили меня в «Волынь». После матча с тернопольской «Нивой» меня, Игоря Плотка и Михаила Стельмаха сделали «крайними». Я вынужден был перейти из команды. Расстались не очень цивилизованно, хотя обиды не держу. Тренер рассчитывает только на тех, кого видит в составе.

– Вы стали свидетелем того, как во Львове первые шаги делал молодой Андрей Гусин…

– Андрей обладал хорошей скоростью, и начинал на позиции форварда. Гусин раскрылся благодаря Марковичу, ибо доверял ему и имел над ним «шефство». Даже несмотря на травму, Маркевич верил в Гусина, став для него футбольным отцом. Хотя только в Киеве Андрей раскрылся полностью. Отмечу также Дмитрия Топчиева, который прекрасно действовал на позиции опорного полузащитника. Дмитрий также поехал в столицу.

– Можно ли сказать, что Львов стал для вас вторым домом?

– Хотя в «Карпатах» я не реализовал себя полностью, считаю, что Львов стал для меня родным. Болельщики нас поддерживали, и нам не было, на что жаловаться. Приятно, когда тебя встречают в городе и благодарят за игру или выражают содержательную критику. Во Львове такое не редкость.

– Некоторое период времени вы провели в Луцке. «Волынь» с Мозолюк, Вовчуком, Федецким, Диким и Федюков славилась своим характером…

– Да, это правда. Увезти очки из Луцка было тяжело. Даже грандам «Динамо» или «Шахтеру». «Карпаты», кстати, тоже очень самоотверженно играли в родных стенах. По «Волыни», то это, пожалуй, самая низкооплачиваемая команда в Украине. Поэтому ребята там всегда играли благодаря характеру. В Луцке умели отдыхать и одновременно всегда сражались за результат.

– После «Волыни» вы выступали за черновицкую «Буковину»…

– У меня закончился контракт, и я вместе с Игорем Сарнавским отправился в команду Ефима Школьникова. Приятные воспоминания остались о той команде, о Юрие Гие и Викторе Олейнике, с которыми дружил. Мы имели все шансы выйти в элитный дивизион, но в сезоне 1995–1996 годов заняли второе место в первой лиге, что не позволило нам повыситься в классе – ФФУ приняло решение, которое вывело в высшую лигу лишь «Ворсклу».

– В вашей биографии также выступления за запорожский «Металлург». Правда, в городе казацкой славы вы провели лишь 3 матча…

– Я травмировался в матче с «Карпатами». Неудачно упал, сломал ключицу. После матча меня отправили чартером в Запорожье. Пока восстановился, набрал вес, чувствовал, что нахожусь в состоянии выжатого лимона. Хотя Александр Томах верил в меня, но я не мог демонстрировать должной игры. Планировал заканчивать карьеру, однако возник вариант с житомирским «Полесьем». Поехал в Житомир, где получил два перелома на одной ноге. Физически был не готов, а желание было бешеным. Поэтому так часто «ломался». Понял, что настала пора заканчивать.