Главный «обидчик» Яшина

«Советский Спорт», 15.08.2001

Сегодня исполняется 75 лет игроку национальной сборной страны, члену клуба Григория Федотова, одному из самых сильных бомбардиров первенств СССР Виктору Фёдоровичу Ворошилову.

ПЕРВЫМ ДЕЛОМ – САМОЛЕТЫ

– Виктор Фёдорович, по нынешним меркам вы поздно пришли в футбол. Как это было?

– В большой футбол я пришел не когда этого захотел, а когда удалось. Себя я называю деревенским: я родился в селе Всесвятском, хотя сейчас это чуть ли не центральная часть города, рядом с метро «Сокол». В детстве мяч гонял, но у нас каких-либо детских соревнований не проводилось. А в 1941 году у меня, как у многих моих сверстников, детство закончилось. Работал токарем на опытном производстве КБ Илюшина до 1948 года. Получил медаль «За доблестный труд во время Великой Отечественной войны». Я вытачивал ответственные детали для всех самолетов – от Ил-2 до Ил-12.

С 1943 года возобновили проведение игр на первенство Москвы. Наше ведомство относилось к клубу «Крылья Советов», который имел четыре взрослых и одну детскую команду. И я успел поиграть во всех. Постоянно ходил голодный – 650 граммов хлеба выдавали, но без футбола жить не мог.

В 1948 году вместе со мной в заводской команде играл знаменитый летчик-испытатель Владимир Коккинаки. Он, видя мое фанатичное отношение к спорту, поддержал меня в желании полностью переключиться на футбол. Сообщил генеральному конструктору о моем намерении перейти в команду мастеров. Илюшин, интеллигентнейший человек, не удержался от возгласа: «Он что, дурак? С 3500 перейти на 880 рублей в месяц?»

– Тяжело вам, коренному москвичу, дался переезд в Куйбышев, в провинцию?

– Для меня главным было попасть в основу команды мастеров, а остальное несущественно. Возможно, я мог закрепиться в основном составе и любой московской команды. Но уверенности такой у меня не было.

– Вы получили звание «заслуженный мастер спорта» в 1955 году, раньше многих футболистов основного состава сборной СССР.

– Возможно, повлияло то, что в 1955 году в печати было много хороших отзывов о моей игре. Да и я был всегда на виду, в межсезонье играя в международных матчах за московские команды, усиленные игроками других клубов. Фактически это были варианты национальной сборной страны. Каждый раз перед турне я писал заявление о приеме в какой-либо московский клуб, а после турне заявление забирал.

ВОСЕМЬ МЯЧЕЙ В ВОРОТА ЯШИНА

– Вы главный «обидчик» Яшина: забили ему больше всех – восемь мячей. Как вам это удалось?

– Я подсчет не вел. И специально на игру против Яшина не настраивался. Вот другую цель я все время ставил перед собой – забить хотя бы по голу всем вратарям высшей лиги. И это мне удалось. То, что Лева пропускал от меня мячи, его заслуг не умаляет. В первую очередь Яшин был силен тем, что «читал» игру: умело руководил защитниками, уверенно действовал на выходах.

Однажды, когда в игре с «Динамо» я собирался бить пенальти, Яшин подошел ко мне и в упор спросил: в какой угол будешь бить? Я ответил: не в тот, который ты думаешь. Он дернулся еще до моего удара, я и пробил в другой угол. В той же игре я забил Яшину второй гол с игры дальним ударом. Лева угадал направление удара, но немного не дотянулся до мяча. Его бросок был очень красив, тот фотоснимок обошел много печатных изданий и буклетов. Но то, что прыжок оказался неудачным, не упоминалось.

– Против кого из защитников вам сложнее всего было играть?

– Пожалуй, против спартаковца Игоря Нетто. Инсайд, по нынешним меркам, это фактически полузащитник. Соответственно противостоял мне не защитник, а полузащитник. Нетто не был ни скоростным, ни мощным, ни жестким в борьбе за мяч. Он переигрывал оппонентов за счет техники и мышления.

РЯДОМ С АРКАДЬЕВЫМ

– В сезоне 1961 года вы забили 20 мячей в возрасте 35 лет! В чем секрет вашего спортивного долголетия?

– Мой секрет в преданности футболу. Я поздно пришел в команду мастеров. Всегда был жаден до игры и ради футбола готов был жертвовать многими радостями жизни. Я счастливо избежал тяжелых травм, хотя защита соперников особо меня не щадила. Главная причина долголетия – добросовестное отношение к тренировкам в период межсезонья.

Хотя и мое отношение к режиму – не предмет для подражания. К тренировкам я всегда относился добросовестно, спиртным не злоупотреблял. Но без курева обойтись не мог. В течение 50 лет я употреблял по пачке в день, а порой и больше. Я этим не бравирую. Наоборот, признаюсь: бросить не хватало силы воли. Отказался от курения я только в 1991 году, когда это всерьез стало угрожать здоровью.

Я провел в основном составе также весь 1962 год. Играл бы и после 37 лет, но стал все реже попадать в основной состав. Тут на мое счастье старший тренер «Локомотива» Аркадьев предложил мне работать его помощником.

– Вы были его любимчиком?

– У меня всегда были хорошие отношения и с партнерами по «Крылышкам» и «Локомотиву», и с тренерами. Первыми моими наставниками были Сергей Тимофеевич Артемьев и его брат Иван Тимофеевич, основатель «Красной Пресни», предтечи команды «Спартак». Но больше всех благодарен Борису Андреевичу Аркадьеву. Это был не просто интеллигент, обращавшийся ко всем на «вы», в том числе и к пацанам-юниорам. В нем высочайшего уровня специалист и редкостный эрудит забавно сочетался с неисправимым романтиком. Помню, перед поездкой в Индонезию он мечтал: эх, возьму с собой этюдник, буду писать буйные тропические пейзажи. Какой этюдник, какие пейзажи?! До них ли при такой профессии? Хотя в молодости он и в живописи достиг определенных успехов. Тогда все знакомые ходили к нему в гости и восхищались – как они с братом Виталием разрисовали стены своей квартиры. Однажды при поездке в Рейкьявик он завел меня в музей и просто поразил рассказами о древней Исландии. Не только знал много, но и преподнести это мог живо и интересно.

– С кем из партнеров по команде было у вас наилучшее взаимопонимание?

– В «Крыльях» с Гулевским, Карповым. Смысловым, который, как и я, переехал в Куйбышев из Москвы. В «Локомотиве» – с Соколовым, Ковалевым, Калоевым и, конечно, Бубукиным. Бубукин был и за пределами «поляны» моим лучшим другом. Хотя настоящий мастер на поле быстро найдет общий язык. В наибольшей степени это относится к Симоняну, Нетто, Ильину, Сальникову, с которыми я «с листа» играл в составе «Спартака» в зарубежных турне. Кстати, при всем моем уважении к Лобановскому все его знаменитые удары еще до него исполнял Сергей Сальников, который при этом был более разноплановым игроком.

– Насколько справедливы разговоры о том, что Гранаткин, занимая высокие посты, покровительствовал «Локомотиву», команде, за которую в молодости сам играл?

– Все это вымысел, Гранаткин привилегий нам не делал. Скорее наоборот. Помню, в товарищеских встречах со слабыми командами другие московские клубы поощряли за град забитых голов. Когда же мы в турне по Японии в первом тайме забили хозяевам три безответных мяча, наш посол упрашивал Аркадьева, чтоб мы больше не «обижали» соперников.