Две катастрофы Валерия Воронина

«Комсомольская правда», 12.07.1999

Хорошо помню Воронина в игре. В трудную минуту как бы в мгновение ока переносился в горячую точку возле своих ворот и неуловимым движением уводил мяч из-под ног атакующих. Или вдруг врывался в штрафную площадку противника и, вытянув на себя дрогнувшую защиту, выдавал хитроумный, голевой пас своему форварду. Но более всего, как ни странно, он восхищал меня своей игрой в центре поля, когда, приняв мяч каким-то грациозным, кошачьим движением, Воронин поднимал голову, отрывая взгляд от укрощенного зверя, и, молниеносно оценив расположение перемещавшихся фигур на шахматной доске футбольного поля, так распоряжался мячом, что невольно вырывался вздох восхищения…

Он и в самом деле был элегантен. Иногда, глядя на него, на то, как он обращался с мячом, думалось: он исполняет какой-то ритуальный танец… В самом деле подобные мысли приходили в голову, когда на поле священнодействовал Валерий Воронин.

В 1964 году ему присудили «Золотого Оскара». Только он и Лев Яшин из наших футболистов удостаивались этой награды. Дважды – в 1962 и 1966 годах его включали в символическую сборную мира. Входил в сборную Европы. Лучший футболист страны – в 1964 и 1965 годах. Капитан сборной СССР, двукратный чемпион СССР и обладатель Кубка страны. Вот его достижения.

Первая катастрофа

Он возвращался со сборов под Коломной в Москву. Ехал в «Волге» один. Потом говорили, что Воронин задремал за рулем, а сам он ничего объяснить не сумел. Видимо, так: незаметно для себя задремал. Кто садился за руль бесконечно усталым – поймет.

Говорили также, что был он слегка пьян, только экспертиза показала полное отсутствие в его крови алкоголя. Значит, просто устал и отключился. Но только ли это…

Его «Волга» внезапно резко вильнула и выскочила на встречную полосу. А там – самосвал. Если в такой ситуации человек остается в живых, это значит что его спас случай. Этот случай подбросило ему плохо закрепленное сиденье водителя. Вместе с сиденьем его выкинуло через заднюю дверь. Стойка руля вонзилась в потолок. Машина – всмятку. Если бы сиденье было закреплено, Валерия бы просто расплющило.

Валентин Козьмич Иванов, старший тренер «Торпедо», команды, где Валерий играл всю свою жизнь, приехал к нему в больницу через день. Он мне рассказывает: «Я уже знал, что у Валеры множественные переломы ребер, конечностей. Знал и то, что Валерия чудом удалось вытащить из состояния клинической смерти».

В палате возле забинтованной мумии Иванов увидел Валю – жену Валерия. «Я его не узнал. Так страшно он изменился». Глаза его были открыты, и Иванов понял, что Воронин в сознании. Дышал через трубку и не мог слова сказать. Но и не в силах был, скорее всего. Его веки дрогнули. Он узнал Иванова. Послышался страшный хрип, от которого тренеру стало не по себе. И сейчас Иванов вспоминает с болью об этом.

Многие в те дни подумали: «Все, отыгрался Воронин…» А он, словно бы вопреки законам природы, поправлялся на удивление быстро. Но в душе его что-то сломалось. Он сделался другим человеком.

Валерий поправился, начал тренироваться, поиграл какое-то время, забил даже пару мячей. Но всем было видно, что это уже не тот Воронин. Все чаще и чаще он стал выпивать. В доме воцарилась гнетущая напряженная тишина. Скоро с Валей они разошлись.

Это было жуткое для него время. Иванов силился как-то помочь прославленному футболисту, чем-то занять, но это ему удавалось не очень-то. Семья Бесковых и Сальников – его кумиры – тоже не оставляли Воронина, но в одиночестве он пил снова и снова…

Он не играл и нигде не работал. «Торпедо» – родной клуб – еще платил какие-то деньги… Иванов рассказывает корреспонденту «КП»: «Страшная катастрофа сломала Воронина не только физически, но и морально, психологически. И выправиться после нее он уже не сумел».

И все же, возвращаясь к тому далекому летнему дню 1968 года, я себя спрашивал: но что должно было случиться тогда? Водитель опытный, с великолепной реакцией. Да и не поздно было еще. Может, причину катастрофы надо искать в каком-то необычном его состоянии?

В тот день Валерий Воронин получил тяжелый удар. Ниже пояса. Старший тренер сборной команды СССР Михаил Якушин отчислил его из сборной. Якушину дали такую команду. Как раз в то время ожесточилась борьба руководства с нарушениями режима спортсменами, и Воронин попал под горячую руку. Он был лидер команды, душа ее в недавнем прошлом, а еще и ее капитан. И вот жесткое, показательное отчисление… Для Воронина это стало таким же событием, как для человека в коме перекрытие кислорода.

Вот почему он сам не свой ехал в Москву. Это изгнание перекорежило всю его жизнь.

…И последняя

Отчаянно трудное время начало свой отсчет в жизни Воронина. Футбольная карьера закончилась, а чем ее заместить, он не знал, не находил. Мелькал в разных местах, в разных компаниях. Веселая вроде бы жизнь, а на самом деле – пустая. Он это понимал, и оттого, что не мог ничего изменить, ему становилось лишь хуже.

Изредка, но все реже и реже возникал на тренировках. Стоял, молча смотрел, как работают с мячом его товарищи. Какие мысли возникали у него в голове, можно только догадываться.

Юрий Михайлович Степаненко, начальник команды «Торпедо» в 60 -х годах, всегда относившийся к Валерию с большой теплотой, рассказывает мне у поля, на котором мальчишки под зорким присмотром тренера наигрывают комбинации: «Мы старались вовлечь его в сферу былых интересов. Но Воронин себя не находил». Глаза его на иссеченном шрамами лице смотрели настороженно и, казалось, что-то таили. Степаненко иногда замечал, что какие-то очень сомнительные люди крутятся возле Воронина. Однажды сказал об этом ему, тот посмеялся и успокоил.

20 мая 1984 года в «Лужники» за ним заехали какие-то веселые кавказцы, Степаненко их прежде не видел. Спросил: «Валера, ты знаешь их хорошо?» Тот рассмеялся по обыкновению и ответил утвердительно. Они все вместе уехали. А на следующий день Степаненко узнал, что очень рано, часов в пять утра, Валерия нашли с проломленной головой в кустах, неподалеку от бань на Варшавском шоссе.

Вскрытие показало, что алкоголя в его крови было очень немного, а внутренние органы, как сказал Степаненко, «были чисты, как у ребенка». Степаненко честил себя за то, что не подумал запомнить номер той «Волги». Дело было закрыто из-за полного отсутствия улик и подозреваемых…

Они все встретились на похоронах – Иванов, Степаненко, прославленные футболисты, игравшие с ним. Очень много народу собралось в тот день на Даниловском кладбище, неподалеку от автозавода, команду которого прославил и Валерий Воронин.

Кто лишил жизни Валерия, что произошло в ту далекую ночь – осталось загадкой. Сводились какие-то счеты, разборка ли произошла или пьянка с кровавым финалом – ничего никому не известно.

А мне кажется, что та катастрофа 68-го года выбросила его не только на шоссе, а на край глубокой пропасти. Он подняться сумел, но сделал несколько неверных шагов и рухнул в бездну…

Однажды, после выступления сборной Европы в Лондоне, на стадионе Уэмбли его пригласили подняться в ложу почетных гостей. Королева Англии поздравила Валерия Воронина с великолепной игрой и вручила ему приз как самому элегантному игроку. Он потом рассказывал, что королева очень внимательно на него посмотрела и улыбнулась.